Общество и уголовно-исполнительная система в условиях модернизации России

Федеральная служба исполнения наказаний

Вологодский институт права и экономики

ОБЩЕСТВО И УГОЛОВНО-ИСПОЛНИТЕЛЬНАЯ СИСТЕМА 

В УСЛОВИЯХ МОДЕРНИЗАЦИИ РОССИИ

Монография

Под общей редакцией О. В. Агафоновой, 

А. Л. Кузьминых, Г. В. Тихомировой

Вологда

2015

УДК 308:343.8
ББК 67.409И
         О-28

Рецензенты:

А. М. Попов – науч. сотрудник лаб. гос.-общ. управления образованием 

Вологод. ин-та развития образования, д-р ист. наук; 

В. М. Асмандияров – ст. преподаватель каф. гражданско-правовых дисц. 

ВИПЭ ФСИН России, канд. филос. наук

Авторы:

Е. А. Агафонов, О. В. Агафонова, Н. А. Белова, С. Я. Бондаренко, 

А. А. Желтов, Б. В. Ковригин, А. Л. Кузьминых, Р. А. Малахов, 

А. Р. Павлушков, Ю. В. Соколов, Г. В. Тихомирова, 

Л. В. Фивейская

Общество и уголовно-исполнительная система в условиях 

модернизации России : монография / [Е.А. Агафонов и др.] ; под 
общ. ред. О. В. Агафоновой, А. Л. Кузьминых, Г. В. Тихомировой ; 
Федер. служба исполнения наказаний, Вологод. ин-т права и экономики. – Вологда : ВИПЭ ФСИН России, 2015. – 304 с. : ил.

ISBN 978-5-94991-345-1

Монография посвящена изучению опыта взаимодействия рос
сийского общества и уголовно-исполнительной системы в условиях модернизации. Раскрываются исторические предпосылки 
становления российской системы исполнения наказаний, мировоззренческие основы ее реформирования, социально-политические аспекты деятельности Федеральной службы исполнения наказаний на современном этапе.

Адресована практическим работникам уголовно-исполнитель
ной системы, преподавателям, студентам и курсантам.

УДК 308:343.8
ББК 67.409И

ISBN 978-5-94991-345-1 
             © ФКОУ ВПО «Вологодский институт права 

                                                                      и экономики Федеральной службы 
                                                                      исполнения наказаний», 2015

О-28

ВВЕДЕНИЕ

В последние десятилетия в России произошли значительные по 

своему масштабу политические и социально-экономические изменения, связанные с процессом реформирования государственной 
системы, изменением доктрины взаимоотношений государства и 
личности, совершенствованием правовой основы государственной 
деятельности. Уголовно-исполнительная система является одним из 
важнейших государственных институтов, обеспечивающих функции поддержания правопорядка, законности и справедливости в 
обществе. Главной тенденцией ее развития является гуманизация 
условий отбывания наказания и приближение пенитенциарной 
практики к международным стандартам. Реформирование уголовно-исполнительной системы на современном этапе требует изучения не только ее формирования и функционирования, но разработки широкого круга философских, этических и иных вопросов, составляющих смысл существования института наказания.

Система исполнения наказаний в России прошла долгий и слож
ный исторический путь. Обращение к наследию прошлого необходимо не только в связи с поиском ответов на насущные вопросы современности, но и для определения дальнейших направлений совершенствования пенитенциарной практики. Безусловный интерес для 
сотрудников Федеральной службы исполнения наказаний (ФСИН 
России) представляет широкий круг исторических проблем, затронутых авторами монографии, а именно: опыт социального сотрудничества церкви и государства в сфере уголовно-исполнительной 
политики в дореволюционный период, модификация управления 
и кадровой структуры тюремного ведомства Российской империи 
в 1880–1990-х гг., формирование системы органов и учреждений 
военного плена и интернирования Советского государства в 1918–
1956 гг., реформирование советской исправительно-трудовой системы во второй половине 1950-х – 1980-е гг., развитие воспитательных 
учреждений для совершеннолетних правонарушителей в советский 

период, научные подходы к осмыслению модернизации экономического строя России в ХХ в.

Историческое развитие, современное состояние и перспективы 

развития уголовно-исполнительной системы России невозможно 
изучать без определения исходных мировоззренческих посылок. 
Так, необходимо рассмотреть понимание сущности уголовного наказания на различных этапах истории человечества. Актуальными 
являются вопросы о соотношении свободы и ответственности, формировании правосознания в современном обществе. 

Изменение социальных технологий, в том числе и в пенитенци
арной практике, невозможно без смены базовых ценностных ориентиров профессиональной деятельности. Поэтому важнейшей задачей сегодня является осознание гуманизма, добра и ненасилия как 
основы исправительной работы. 

В условиях либерализации уголовной и уголовно-исполнитель
ной политики особое значение приобретают социальная, психологическая и воспитательная адаптация осужденных как основа их 
возможной ресоциализации после освобождения. Итогом подобного изменения личности должно стать формирование таких социально значимых качеств, как воля, осознанное отношение к действительности, нравственный выбор, ответственность за собственные 
поступки. Только изменение мировоззренческих позиций способно 
коренным образом изменить общественное поведение индивида, а 
значит и его будущее. 

Реформирование системы исполнения наказаний на совре
менном этапе напрямую связано с общим вектором модернизации 
нашего государства. Взятый в 1990-х гг. курс на демократизацию 
политико-правовой жизни российского государства и общества обусловил необходимость переосмысления места и роли уголовно-исполнительной системы в государственном механизме.

Основными целями проводимой реформы являются:
– повышение эффективности работы учреждений и органов, ис
полняющих наказания, до уровня европейских стандартов обращения с осужденными и потребностей общественного развития;

– сокращение рецидива преступлений, совершенных лицами, 

отбывшими наказание в виде лишения свободы, за счет повышения 
эффективности социальной и психологической работы в местах лишения свободы и развития системы постпенитенциарной помощи 
таким лицам;

– гуманизация условий содержания лиц, заключенных под стра
жу, и лиц, отбывающих наказание в виде лишения свободы, повышение гарантий соблюдения их прав и законных интересов.

В перечисленных целях выражается сущность осуществляемых 

реформационных преобразований – смещение руководящих акцентов в деятельности уголовно-исполнительной системы с карательного к пенитенциарному воздействию на осужденных.

В целом изменения направлены на гуманизацию системы ис
полнения наказаний. Этому активно способствуют общественные и 
попечительские советы, их деятельность становится предметом изучения, поскольку они являются координаторами взаимодействия 
пенитенциарной системы с институтами гражданского общества. 

Пенитенциарные учреждения активно сотрудничают и с рели
гиозными организациями, давая возможность заключенным совершать религиозные обряды, пользоваться предметами культа и религиозной литературой. Результаты этого взаимодействия активно 
изучаются в пенитенциарной науке в настоящее время. Открытости 
уголовно-исполнительной системы способствует отражение ее деятельности в различных средствах массовой информации.

Изменения, происходящие в уголовно-исполнительной систе
ме, требуют и научной работы над проблемами совершенствования 
профессиональной этики сотрудника исправительного учреждения 
для формирования позитивного имиджа системы в целом.

Материалы данной монографии позволяют в значительной сте
пени содержательно обогатить преподавание таких дисциплин, как 
«История уголовно-исполнительной системы и органов юстиции», 
«Профессиональная этика и служебный этикет», «Пенитенциарная 
социология» и др. Кроме того, они могут быть использованы в рамках служебной подготовки сотрудников Федеральной службы исполнения наказаний.

Глава 1. ИСТОРИЧЕСКИЕ ПРЕДПОСЫЛКИ 
РАЗВИТИЯ РОССИЙСКОЙ СИСТЕМЫ 
ИСПОЛНЕНИЯ НАКАЗАНИЙ

§ 1. Опыт социального сотрудничества церкви 
и государства в сфере уголовно-исполнительной политики 
в дореволюционный период

Если проанализировать принятый за последнее двадцатилетие 

законодательный комплекс по вопросам взаимодействия церкви и 
государства в области уголовно-исполнительной политики, то можно отчетливо обнаружить тенденцию расширения сотрудничества 
этих институтов. К числу базовых документов, определивших основные направления взаимодействия церкви и государства в сфере исполнения наказания, можно отнести «Основы социальной 
концепции Русской Православной Церкви», принятые на Архиерейском соборе в 2000 г.1, в которых отдельная глава посвящена вопросам наказания и исправления осужденных; документ «О принципах организации социальной работы в Русской Православной 
Церкви» (2011 г.)2, где уделяется большое внимание проблемам реабилитации лиц, освободившихся из мест лишения свободы; документ «Миссия тюремного служения Русской Православной Церкви» 
(2013 г.)3, определивший вектор дальнейшего сотрудничества в этой 
сфере и рекомендованный для изучения сотрудникам, работникам 
и курсантам уголовно-исполнительной системы. В качестве основ
1 См.: Основы социальной концепции Русской Православной Церкви 

[Электронный ресурс]. URL: http://www. patriarchia.ru/db/text/419128.html (дата
обращения: 26.03.2014).

2 См.: О принципах организации социальной работы в Русской Православ
ной Церкви [Электронный ресурс]. URL: http://www.ekaterinburg-eparhia.ru/
index.php/docs/11-church-docs/ 301-o-printsipakh-organizatsii-sotsialnoj-raboty-vrusskoj-pravoslavnoj-tserkvi (дата обращения: 26.03.2014).

3 См.: Миссия тюремного служения Русской Православной Церкви и пени
тенциарные учреждения // Журнал заседаний Священного Синода. 2013. № 27.

ных определены четыре направления деятельности церкви в местах 
лишения свободы: духовно-просветительская деятельность, богослужебная деятельность и пастырское душепопечение, содействие 
ресоциализации, защита прав и свобод человека в пенитенциарных 
учреждениях. Подчеркнем, что эти документы не исчерпывают весь 
перечень законодательных актов, который постоянно увеличивается и тем самым расширяет пенитенциарную область сотрудничества 
церкви и государства.

Расширение деятельности Русской православной церкви (РПЦ) 

поставило вопрос о ее правовом статусе и уточнении границ церковной юрисдикции. В частности, впервые предусмотрено введение 
института тюремных капелланов, избранных из числа клира1. На 
заседании Святейшего Синода 5 марта 2010 г. по предложению Патриарха Московского и Всея Руси Кирилла было принято решение 
о создании новой синодальной структуры – отдела по тюремному 
служению церкви2, который был выведен из состава отдела по взаимодействию с вооруженными силами и правоохранительными органами и стал самостоятельным звеном в церковном управлении3. В 
этом же году был принят и устав отдела по тюремному служению4. 
Это придало деятельности РПЦ в области тюремного попечительства более высокую общественную значимость5.

При более детальном знакомстве с современной правовой ба
зой можно обнаружить историческую связь содержания многих документов с дореволюционным периодом, особенно с XIX в., когда 
государство выходит на новый уровень понимания важности де
1 Клир – общее название духовенства (священно- и церковнослужители, 

белое и черное).

2 См.: Журнал заседаний Святейшего Синода. 2010. № 6.
3 См.: Там же; Устав Русской Православной Церкви. Гл. VI «Московская Па
триархия и Синодальные учреждения», п. 7ж.

4 К числу основных направлений работы отдела по тюремному служению 

РПЦ были отнесены: работа с правозащитными организациями, создание центра духовного просвещения в местах лишения свободы, подготовка капелланов, 
издательско-информационный сектор, работа с письмами заключенных, сектор 
помилования, реабилитации (ресоциализации) и социологических исследований и др. (всего восемь направлений). См.: Журнал заседаний Святейшего Синода. 2010. № 45.

5 В постановлении Синода было зафиксировано принятие положения о Си
нодальном отделе по тюремному служению. Председателем Синодального отдела по тюремному служению был назначен епископ Красноярский Иринарх. См.: 
Журнал заседаний Святейшего Синода. 2010. № 6.

ятельности церкви в местах лишения свободы. Большая часть современных базовых нормативно-правовых актов берет за основу и 
интерпретирует уже наработанный исторический опыт. Например, 
идеи профилактики преступности через привитие нравственных 
ценностей или пастырское служение о душепопечении осужденных1

были заложены в церковное и светское законодательство имперского периода. Выдвинутая в качестве приоритетного современного направления миссия тюремного служения РПЦ2, по сути, опирается 
на сложившуюся практику второй половины XIX в., закрепленную в 
региональных и общероссийских документах3.

Таким образом, новая и весьма актуальная миссия Русской пра
вославной церкви имеет глубоко историческую основу, складывавшуюся на протяжении всей истории российской государственности. 
Для более глубокого понимания этого процесса обратим внимание 
на количественные показатели. Если в 1915 г. в России действовало примерно 390 церквей в тюремных учреждениях и исправительно-арестантских отделениях, которые обслуживал штат тюремного 
духовенства в количестве 662 человек, из них 390 – священники4, то 
к началу 2013 г. в 1020 исправительных учреждениях ФСИН России было построено 517 православных храмов и организовано 453 
молитвенных помещения, в которых осуществляли пастырскую 
деятельность 954 священнослужителя; 37 тюремных храмов еще 
продолжают строиться5. Наблюдается явная тенденция роста культовых учреждений в местах лишения свободы. При этом надо брать 
во внимание тот факт, что в советский период воинствующего атеизма деятельность тюремных храмов вообще не допускалась. В то 
же время в отличие от современных реалий тюремное духовенство 
XIX – начала ХХ вв. имело более законченный юридический статус, 
выражавшийся в нормативно-правовом обеспечении, получении 

1 См.: Основы социальной концепции Русской Православной Церкви. 

Гл. IX.

2 См.: Миссия тюремного служения Русской Православной Церкви и пени
тенциарные учреждения.

3 См.: Общая тюремная инструкция. Пг., 1916. С. 15–16.
4 См.: Печников А.П. Тюремные учреждения Российского государства 

(1649 г. – октябрь 1917 гг.): Ист. хроника. М., 2004. С. 116.

5 См.: Положение о канонических подразделениях Русской Православ
ной Церкви, функционирующих на территории учреждений уголовно-исполнительной системы // Журнал заседаний Священного Синода. 2013. 
№ 60.

казенного жалования, наличии определенных льгот и двойном подчинении персонала тюремному и церковному ведомствам.

Истоки взаимодействия государства и церкви в практике испол
нения наказания корнями уходят в глубокое прошлое. На начальном этапе оно формировалось в двух направлениях. 

Первое было связано с созданием собственной церковной юрис
дикции. К ней относились не только религиозные и семейно-брачные вопросы, но и некоторые уголовные преступления, за совершение которых предусматривались суровые санкции. К ведению церкви относились следующие криминальные дела: 

– преступления церкви и религии (совершение языческих обря
дов, богохульство, отступничество, ересь, святотатство);

– преступления против общественных нравов (изнасилование, 

скотоложство, блудодеяние и др.); 

– посягательство на собственную жизнь;
– отдельные деяния против семейного уклада (многоженство, 

кровосмешение, насильственное пострижение, жестокое обращение 
с членами семьи, неуважительное отношение детей к родителям).

Добавим, что если в качестве подозреваемого было лицо духов
ного звания, то список составов уголовных деяний мог быть значительно шире, за исключением тяжких уголовных преступлений 
(убийство, разбой). Церковная власть особенно тщательно следила 
за сохранением судебного суверенитета (особенно над клиром), что 
усиливало ее политический статус. Фактов защиты своих представителей от необоснованных следственных притязаний со стороны 
государственных органов в XVII–XIX вв. встречается предостаточно1. Для этого использовались всевозможные открытые каналы 
воздействия: обращение к патриарху, доношения в Синод (после 
ликвидации патриаршества), челобитные государю, жалобы архиерею. В 1721 г. Синод встал на защиту новгородского архимандрита Андроника, который был незаконно арестован Преображенской 
канцелярией Новгородских духовных дел. В обращении духовного 
правительства указывались многочисленные факты злоупотреблений местных властей, когда в «провинциях попы, дьяконы, причетники и другие духовные чины берутся под арест в местные приказы 
и находятся там под караулом длительное время… нанося им нема
1 См.: Полное собрание постановлений и распоряжений Синода по ве
домству православного вероисповедания Российской империи (ПСПиР). 
Т. 5. № 1881.

лые убытки и озлобления»1. Примечательно, что церковь никогда 
не ограничивается адресной защитой собственных представителей. 
Практически любое решение сопровождалось примерами и ссылками на аналогичные нарушения, что придавало ему более основательный характер. 

Исключительная подсудность духовенства святительскому суду 

была подтверждена судебниками 1497 и 1550 гг. Царская власть 
признавала сословную юрисдикцию духовного суда, а церковь путем издания специальных грамот усиливала его легитимность2. В 
дальнейшем церковная юрисдикция сохранилась, однако объем 
судебных полномочий был ограничен. В одном из постановлений 
духовного правительства начала XVIII в. прямо подчеркивалась 
необходимость сохранения собственного суда, чтобы «безвинные 
духовные персоны не страдали со злодеями в темницах»3. В соответствии с ним все дела незначительной важности против духовных 
лиц должны рассматриваться в духовном суде, а при подозрении в 
совершении уголовных преступлений обвиняемые предварительно 
должны отсылаться в Синод для снятия сана, а затем направляться в 
гражданское ведомство.

Церковная подсудность криминальных дел значительно укре
пляла правовой статус РПЦ. Этому способствовало и то, что в период собирания русских земель митрополиты и настоятели крупных 
монастырей имели реальную политическую власть. Они выступали 
в качестве третейских судей в перемирии князей, поддерживали интересы великокняжеской власти в объединении территорий, пресекали удельный сепаратизм. Имея достаточно развитую по тем временам организационную структуру административного управления 
и обладая реальными рычагами воздействия на население, РПЦ 
замещала выполнение некоторых государственных функций в силу 
того, что многие политические и правовые институты находились в 
стадии формирования и не обладали полноценной легитимностью. 
Аргументом в пользу этого тезиса является постепенное возрастание роли духовных судов и практика применения широкого спектра 
церковных наказаний, часть которых использовалась в политических целях.

1 ПСПиР. Т. 1. № 172.
2 См.: Грамота митрополита Феодосия новгородскому архиепископу Ионе о 

подсудности ему духовенства // АИ. Т. 1. № 77. С. 126–127.

3 ПСПиР. Т. 1. № 76.