Эпистемология и философия науки, 2006, том 7, №1


ИНДЕКС 46318

ПИСТЕМОЛОГИЯ

ИЛОСОФИЯ НАУКИ

Ежеквартальный журнал 2006, т. VII, № 1

Институт философии Российской Академии наук

РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ НАУК


ИНСТИТУТ ФИЛОСОФИИ





ЭПИСТЕМОЛОГИЯ & ФИЛОСОФИЯ НАУКИ

Epistemology & Philosophy of Science

Т. VII, № 1




Научно-теоретический журнал по общей методологии науки, теории познания и когнитивным наукам








«КАНОН+» РООИ «Реабилитация» Москва 2006

                Оглавление




 О  Редакционная статья                   ]               
    Социальная эпистемология: понятие и проблемы.....   5 
    И. Т. Касавин                                         
    Академия                                              
    Густав Шпет и современная методология                 
    социально-гуманитарных наук.................... 16    
    Л. А. Микешина                                        
    Методологические аспекты исторической психологии      
    (поиск парадигмы) .............................. 38   
    В. Ф. Петренко                                        
Г*1 1 Панельная дискуссия                                 
иД  Субъект и объект восприятия ....................... 57
    В. А. Барабанщиков                                    
    Восприятие как феномен                                
    субъективной реальности........................73     
    Д. И. Дубровский                                      
    Физиология мозга о механизмах построения              
    субъективного образа............................ 85   
    А. М. Иваницкий                                       
    Психофизика восприятия естественной среды:            
    смена парадигм экспериментального исследования 89     
    В. Н. Носуленко                                       
    «Когнитивная карта» и реальность................... 93

0. Е. Баксанский

 Кафедра                                               
 Образ науки в постмодернизме........... .......... 97
 0. В. Хлебникова                                     
           а                     ■ В                         
&:     --а Эпистемологические проблемы                       
           лингвистического поворота в историографии......110
           М. А. Ку Карцева                                  

Дисциплинарный образ современной науки......131

Ю. М. Шилков

 Междисциплинарные исследовг                            
 Познание познания: когнитивные науки..... ..........148
 0. Е. Баксанский, Е. Н. Кучер                          

2

Энциклопедия

Обсуждаем статью «Рефлексия» ....................170
   В. П. Филатов, Б. Г. Мещеряков,

С. Ю. Степанов, В. А. Бажанов

Контекст

Антропная или кармическая альтернатива:
   модернизация научно-религиозного дуализма для XXI века. (Часть II).........................176
   Стив Фуллер (Великобритания)

Симпозиум

К итогам Философского конгресса. Симпозиум «Знание и общество».................. 191
   Е. С. Вострикова, Ю. С. Моркина
«Наука и духовность» - workshop в Париже. Заметки участника................................196
   В. А. Колпаков

Мастер-класс преподавателя

Антропологические методы и философия науки......203
   В. П. Филатов

Метод наблюдения в социальной антропологии:

изменение стратегии исследователя на протяжении XX века........................208
П. В. Шведов

| Архив

О протокольных предложениях
   Рудольф Карнап

................219

Ученый совет

Докторские диссертации в Уральском государственном университете......................232
   Н. В. Бряник

Новые книги

Философия в точке роста

234

Н. И. Мартишина

3

Объективность или релятивизм?..................240
‘ ■П А. Л. Никифоров
Тупик антропоцентризма и новые способы философской проблематизации..................242
  Н. Н. Карпицкий
Новые книги по эпистемологии на французском языке........................ 248
  Е. В. Вострикова тп. Contents...................................... 252
Наши авторы................................... 253
Памятка для авторов........................... 254
Подписка...................................... 255


Публикуемые материалы прошли процедуру рецензирования и экспертного отбора.




Редколлегия журнала
И. Т. Касавин (главный редактор), А. Ю. Антоновский (ответственный секретарь), В. И. Аршинов, В. Г. Горохов, Д. И. Дубровский, В. А. Колпаков, Н. И. Кузнецова (Институт истории естествознания и техники РАН), И. К. Лисеев, Л. А. Микешина (Московский педагогический государственный университет), А. Л. Никифоров, А. П. Огурцов, В. Н. Порус (заместитель главного редактора, Государственный университет - Высшая школа экономики), В. Л. Рабинович (Институт культурологии Министерства культуры), В. П. Филатов (Российский государственный гуманитарный университет).

Международный редакционно-издательский совет
В. С. Степин (председатель), П. П. Гайденко, А. А. Гусейнов, И. Т. Касавин (заместитель председателя), В. А. Лекторский, X. Ленк (Германия), X. Позер (Германия), Е. Рада Гария (Испания), Т. Рокмор (США), Г. Фоллмер (Германия), С. Фуллер (Великобритания), Р. Харре (Великобритания), К. Хюбнер (Германия), Д. С. Чернавский.

Региональный редакционный совет
В. А. Бажанов (Ульяновск), Н. В. Бряник (Екатеринбург), А. Г. Егоров (Смоленск), Т. Г. Лешкевич (Ростов-на-Дону), Н. И. Мартишина (Омск), М. Ю. Опенков (Архангельск), Ю. М. Сердюков (Хабаровск), Л. С. Сычева (Новосибирск), И. В. Черникова (Томск), М. В. Шугуров (Саратов), С. П. Щавелев (Курск), Ю. М. Шилков (Санкт-Петербург).


© 2006 Институт философии РАН. Все права защищены.


4

ЭПИСТЕМОЛОГИЯ & ФИЛОСОФИЯ НАУКИ, Т. VII, № 1









социальная эпистемология

понятие и проблемы¹


                             И. Т. КАСАВИН


Сторонники классической эпистемологии полагали, что существуют три источника знания. Это, во-первых, объект, находящийся в фокусе познавательного интереса, во-вторых, сам субъект с присущими ему познавательными способностями, и, в-третьих, социальные условия познания. Позитивное содержание знания усматривалось в основном в объекте; субъект является источником помех и иллюзий, но при этом обеспечивает творчески-конструктивный характер познания; социальные же условия целиком ответственны за предрассудки и заблуждения. Ряд современных эпистемологов заняли существенно иную позицию. Они утверждают, что все три источника знания на самом деле сводимы к одному - социальным условиям познания. И субъект, и объект являются социальными конструкциями; познается только то, что представляет собой часть человеческого мира, и так, как это диктуют социальные нормы и правила. Таким образом, и содержание и форма знания социальны от начала и до конца 

¹ Данный материал подготовлен в рамках проектов РГНФ № 06-03-00275а и РФФИ № 04-06-80259а.

И. Т. КАСАВИН

такова точка зрения некоторых (но не всех) сторонников социальной эпистемологии.

1. Состояние вопроса

   Социальная эпистемология - одна из современных областей исследования, которая последние 30 лет активно развивается, продуцирует новые подходы и порождает острые дискуссии. В рамках социальной эпистемологии можно выделить три основных направления, связанных соответственно с именами их представителей: Дэвидом Блуром (Эдинбург), Стивом Фуллером (Уорвик) и Элвином Голдманом (Аризона). Каждое из них по-своему позиционируется по отношению к классической эпистемологии и философии вообще. Так, Д. Блур в духе «натуралистического тренда» придает статус «подлинной теории познания» когнитивной социологии². Э. Голдман признает значение многих научных дисциплин для теории познания, но подчеркивает, что она должна быть не просто их эмпирическим объединением³. Эпистемологии следует сохранять свое отличие от «позитивных наук»; не только описание познавательного процесса, но и его нормативная оценка в отношении истинности и обоснованности составляет сущность его «социальной эпистемики». С. Фуллер занимает промежуточную позицию и идет по пути синтезирования философии К. Поппера, Ю. Хабермаса и М. Фуко⁴. Он рассматривает социальную эпистемологию не просто как одну из версий современной теории познания, но как ее глобальную и интегративную перспективу.
   Среди периодических изданий, близких социальной эпистемологии, можно выделить журналы «Social Epistemology» (США), «Episteme» (Великобритания), «Science in Context» (Израиль-США).
   Обстоятельный анализ социальной эпистемологии дает Э. Голдман в одноименной статье в Стэнфордской философской энциклопедии⁵. Вначале он формулирует ее незамысловатое определение как «исследования социальных измерений знания или информации». Однако он сразу же обнаруживает существенно разные мнения о том, что охватывает собой термин «знание», какова сфера «социального»


     " См.: Bloor D. Science and Social Imagery. L., 1976.

     ³ Cm.: Goldman A. Foundations of Social Epistemics // Synthese. 1987. V. 73. № 1.

     ⁴ Cm.: Fuller S. Social Epistemology. Bloomington, 1988.

     ⁵ Cm.: http://plato.stanford.edu/entries/epistemology-social/
     Голдман, впрочем, не лишен тенденциозности, поскольку даже не упоминает ключевую работу своего оппонента Д. Блура «Wittgenstein. A Social Theory of Knowledge» (L., 1983).

СОЦИАЛЬНАЯ ЭПИСТЕМОЛОГИЯ:
ПОНЯТИЕ И ПРОБЛЕМЫ

и какого рода должно быть социально-эпистемологическое исследование и его цель. Согласно некоторым авторам, позицию которых выражает сам Э. Голдман, социальная эпистемология должна сохранить основную установку классической эпистемологии, учитывая, впрочем, что последняя была слишком индивидуалистичной. Согласно другим авторам, наиболее известным из которых является Д. Блур, социальная эпистемология должна быть более радикальным отходом от классической и при этом вообще сменить ее на посту данной дисциплины.
    Классический подход может быть реализован, по крайней мере, в двух формах. Первый из них делает акцент на традиционной эписте-мической цели получения истинных убеждений. Он связан с исследованием социальных практик с точки зрения их влияния на истинностные значения убеждений субъектов. Второй, более слабый, классический подход фокусируется на эпистемической цели получения обоснованных или рациональных убеждений. Применительно к сфере социального он концентрируется, к примеру, на том, в каких случаях познающий субъект имеет основания или оправдания для принятия утверждений или мнений других субъектов.
    Сторонники неклассического подхода, напротив, почти не используют понятия типа истины или обоснования. Обращаясь к социальным измерениям знания, они рассматривают знание как то, во что просто верится, а также исследуют, каким образом убеждения инсти-туциализованы в том или ином сообществе, культуре или контексте. Таким образом, они стремятся идентифицировать социальные силы и влияния, ответственные за производство знания.
    Теоретическое значение социальной эпистемологии определяется центральной ролью общества в процессе формирования знания, а также и тем, что главная движущая сила современного общества -это информация, или знание. Отсюда вытекает и практическая важность социальной эпистемологии: она связана с ее возможной ролью в перестройке социальных институтов, ориентированных на хранение, переработку и производство информации.
    Краткий экскурс в историю социальной эпистемологии важен для понимания того, что она вовсе не возникла на пустом месте и, более того, представляет собой синтез нескольких философских и специально-научных концепций. Имеется общее согласие по поводу того, что в своих истоках она восходит к К. Марксу и его анализу идеологии как ложного сознания. Мы могли бы существенно дополнить эту квалификацию, указав на целый ряд идей и подходов К. Маркса, без которых трудно представить себе современный социальный анализ знания. Это его критика товарного фетишизма, идея духовного и прак-тически-духовного производства, практической природы познания.

редакционная статье

I

И. T. КАСАВИН

RN'K'




       Однако в центре его взглядов находится принципиальная мысль о том, что сфера духа не парит в воздухе, но опирается на почву социально-культурной деятельности и коммуникации людей определенной исторической эпохи. Немецкие социальные мыслители, прежде всего К. Мангейм, М. Вебер, Ю. Хабермас, восприняли идеи К. Маркса всерьез и развивали их, уточняя понятие идеологии, связи познания и интересов, взаимодействия науки, культуры, техники и производства. Другим источником социальной эпистемологии стали дискуссии внутри постпозитивистской философии науки и прежде всего идеи «исторической школы». Далее, методологические подходы в лингвистике и социальной антропологии (контекстуализм, дискурс-анализ), психологии (гештальтизм, теория деятельности), а также междисциплинарные методы типа case studies оказались третьим источником социальной эпистемологии. И, наконец, надо учесть, что как направление она развивалась в рамках аналитической философии, и потому идеи Л. Витгенштейна и его последователей сформировали ее концептуальные рамки.
           Первое упоминание термина «социальная эпистемология» состоялось еще до того, как его применили ведущие представители этого направления⁶. Джесс Шера, неизвестный философам теоретик библиотечного дела, использовала данный термин для обозначения предмета своего исследования: «Социальная эпистемология исследует то, как знание существует в обществе... В фокусе этой дисциплины должны находиться производство, развитие, накопление и потребление всех форм мышления в контексте общения и всех областей совокупного социального производства»⁷. В это самое время методы социальной эпистемологии только начинали практиковаться в социологии и истории науки. Речь идет об Эдинбургской школе социологии научного знания (Б. Барнс, Д. Блур), об антропологии науки (И. Элкана, К. Кнорр-Цетина), о дискурс-анализе (М. Малкей, Б. Латур, С. Вулгар), о феминистской эпистемологии (Дж. Курани), о таких исследователях, как Т. Кун, М. Фуко, П. Форман, С. Шейпин.
           В России социальная эпистемология долгое время существовала без использования этого самоназвания. Однако в работах Л.С. Косаревой, Л.А. Марковой, Л.А. Микешиной, Н.М. Смирновой, З.А. Сокулер, В.Г. Федотовой, В.А. Лекторского, М.К. Петрова, В.С. Степина, В.П. Филатова и других (среди них и автор этих строк) практиковались


           ⁶ В то время как Д. Блур использует термин «social theory of knowledge», а Э. Голдман - «social epistemics», С. Фуллер обозначает свою концепцию как «social epistemology» и основывает одноименный журнал.

           ⁷ Shera J. Sociological Foundations of Librarianship. N.Y., 1970. P. 86.

8

СОЦИАЛЬНАЯ ЭПИСТЕМОЛОГИЯ:
ПОНЯТИЕ И ПРОБЛЕМЫ



      близкие ей подходы⁸. Мы надеемся, что развитию социальной эпистемологии в России будет способствовать создание одноименного сектора в Институте философии РАН в июне 2005 г.

2. О ПРЕДМЕТЕ СОЦИАЛЬНОЙ ЭПИСТЕМОЛОГИИ

   При всей очевидности центрального вопроса - что такое социальность? - он редко ставится явным образом и столь же редко целенаправленно решается в известных мне зарубежных трудах по социальной эпистемологии. Ответ на него, видимо, признается очевидным и по сути выходящим за сферу предмета этой дисциплины. ||| Как правило, дается весьма банальное определение социальности как интересов, политических сил, сферы нерационального, интеракций, групп и сообществ. Получается, что социальная эпистемология просто заимствует элемент предметной области из социологии, культу- И1 рологии, истории и социальной психологии, что вполне укладывается S в натуралистическую направленность ряда течений современной фи- И лософии. Однако собственно философское мышление, как правило, || предполагает иную позицию. К примеру, когда речь идет о предмете Щ
философии как анализе соотношения человека и мира, места челове- И
ка в мире, философия не может ограничиваться заимствованием | представлений о человеке из биологии и психологии и представлений о мире из космологии. Философия дает самостоятельные определе- || ния человека и мира, исходя как раз из их соотносительности, и строит специфическое понятие «мир человека». Поэтому одна из главных задач социальной эпистемологии сегодня - понять, о какой социальности идет речь в контексте философского анализа знания.
   Уточнить общее понимание предмета социальной эпистемологии - отношение знания к социальности и отношение социальности к знанию - позволяет, как мы полагаем, нижеследующая типология социальности.
   Первый тип социальности представляет собой пронизанность знания формами деятельности и общения, способность выражать их специфическим образом, путем усвоения и отображения их структуры. Это «внутренняя социальность» познания, свойство, которое присуще когнитивной активности человека, даже если он выключен из всех наличных социальных связей (Робинзон Крузо). Способность субъекта мыслить, обобщая свои практические акты и подвергая рефлексии процедуры самого мышления, есть заложенный в челове

    ⁸ Подробнее об этом см.: Kasavin I. In the former Soviet Union. Studies in Social Epistemology// Social Epistemology. 1993. № 2.

Редакционная стать<£

И. Т. КАСАВИН

       ка образованием и опытом социокультурный продукт. Одновременно субъект продуцирует идеальные схемы и проводит мысленные эксперименты, создавая условия возможности деятельности и общения.
           Второй тип социальности - «внешняя социальность» - выступает как зависимость пространственно-временных характеристик знания от состояния общественных систем (скорость, широта, глубина, открытость, скрытость). Социальные системы также формируют требования к знанию и критерии его приемлемости. Познающий субъект исполь-Й ³Ует °бРазы и аналогии, почерпнутые в современном ему обществе.
       Естественно-научный атомизм инспирировался индивидуалистической идеологией и моралью. В рамках механистической парадигмы сам Бог получал интерпретацию «верховного часовщика». Методоло-I:    гия эмпиризма и экспериментализма обязана путешествиям и при  i; ключениям в контексте великих географических открытий. Все это -i; i знаки отнесенности знания к эпохе Нового времени.
  ■ ' Третий тип социальности представлен «открытой социально-, стью». Она выражает включенность знания в культурную динамику или то обстоятельство, что совокупная сфера культуры является основным когнитивным ресурсом человека. Способность человека снять с библиотечной полки произвольно выбранную книгу и впасть в зави-|!| симость от прочитанных мыслей есть признак его принадлежности к 11    культуре. Таков, по мысли И. Бродского, «поэт, то есть - человек, легН     ко впадающий в зависимость от порядка чужих слов, чужих разме       ров»⁹, человек, всегда готовый «поклониться тени»¹⁰. До некоторой степени последующие слова И. Бродского могут быть отнесены не только к поэту, но и к ученому: «Подлинный поэт не бежит влияний и преемственности, но зачастую лелеет их и всячески подчеркивает. Нет ничего физически (физиологически даже) более отрадного, чем повторять про себя или вслух чьи-либо строки. Боязнь влияния, боязнь зависимости - это боязнь - и болезнь - дикаря, но не культуры, которая вся - преемственность, вся - эхо»¹¹. Культура - источник творчества, творчество есть открытость знания культуре, творить я     можно, лишь стоя на плечах титанов. То же обстоятельство, что зна5     ние существует во множестве различных культурных форм и типов,
о; есть еще одно проявление открытой социальности.
«в______________
X         ⁹ Бродский И. Примечание к комментарию // Бродский И. Сочинения.
О Екатеринбург, 2003. С. 776.
-у          «Поклониться тени» - так назвал И. Бродский свое эссе, в котором
X он отдал поэтический долг английскому поэту Уистану Хью Одену. См.: S Бродский И. Поклониться тени.// Бродский И. Сочинения. Екатеринбург, ф 2003.
           " Там же. С. 768.

10

СОЦИАЛЬНАЯ ЭПИСТЕМОЛОГИЯ:
ПОНЯТИЕ И ПРОБЛЕМЫ

   Конкретное исследование типов социальности предполагает вовлечение в эпистемологический оборот результатов и методов социально-гуманитарных наук. Отсюда существенность междисциплинарной ориентации социальной эпистемологии.

3. Методы социальной эпистемологии

ir Восприятие идей, результатов и методов наук о познании в процессе философского анализа познавательного процесса стало возможным уже благодаря позитивистской и сциентистской идеологии. Согласно последней, перенос понятий и методов должен происходить из более развитых в менее развитые науки, как это и имело место в истории. Mos geometricus, логицизм, физикализм, глобальный эволюционизм - из ряда явлений, относящихся к междициплинарности классического типа. Понятая как взаимодействие наук и дисциплин подвижность дисциплинарных границ в познании в целом ограничена классическим естествознанием XVII-XIX вв.
   С возникновением ряда гуманитарных наук и формированием новой роли философии в диалоге с науками междисциплинарность приобретает неклассические черты. Она проявляется уже не только в форме идейных и методологических заимствований из других наук, но и как методологическая рефлексия, проблематизирующая и предмет, и метод, и конкретные темы, выходящие за границы одной дисциплины. При этом философский анализ познания начинает не просто усваивать представления, заимствованные из иных научных дисциплин, но включаться в методологические дискуссии по поводу понятий и проблем, значимых для эпистемологии.
   Поэтому и современное состояние социальной эпистемологии в целом характеризуется методологическими контроверзами. Среди них спор по поводу натурализма в эпистемологии и возможности философской эпистемологии вообще. Далее, немало копий сломано при обсуждении возможности чисто дескриптивной эпистемологии и неустранимое™ нормативизма. С этим связана проблема объективности и релятивизма: является ли социокультурная относительность знания основанием для отказа от понятия истины? И, наконец, для социальной эпистемологии важен вопрос о том, имеют ли когнитивные науки в узком смысле (когнитивная психология, психолингвистика и проблематика искусственного интеллекта, прежде всего) отношение к социальному анализу знания и где границы междисциплинарного взаимодействия.
   В ряду конкретных методик социальной эпистемологии ведущее место занимают заимствования из социально-гуманитарных наук. Из


[редакционная статьС*

И. Т. КАСАВИН

      истории и социологии науки перенимается практика «case studies» и «field studies» лабораторий. Теория риторики применяется как подход к анализу научного дискурса¹². Еще один аналитический метод, используемый в социальной эпистемологии, - это теория вероятности. К примеру, она может использоваться для предписывания рациональных изменений в степени убежденности познавательного субъекта, в оценке степени доверия к другим субъектам и их степени убежденности¹³. Для социальной эпистемологии могут быть полезны также некоторые методы экономического анализа, например, теория игр¹⁴. Однако в качестве наиболее типичного метода социальной эпистемологии выступают «case-studies», или ситуационные исследования. Об основных понятиях в рамках этого метода мы уже писали. Напомню, что к ним относятся идея «полного описания» Г. Райла, тезис онтологической относительности У. Куайна, гештальтпсихологиче-ское дополнение, метод «grid and group analysis» антрополога M. Дуглас, методика «плотного описания» культуролога К. Гирца, подходы в рамках «прикладной социологии» А. Шюца. В целом идея ситуационных исследований состоит в наиболее полном и теоретически нена-груженном описании конкретного познавательного эпизода, с тем чтобы продемонстрировать («показать», в терминологии Л. Витгенштейна) социальность познания. Точнее, задача в том, чтобы показать, как социальные факторы определяют принципиальные решения познающего субъекта (формирование, выдвижение, обоснование, выбор идеи или концепции). Крайние версии социальной эпистемологии выказывают исключительную приверженность методу «case-studies» и стремление редуцировать к нему всю эпистемологическую методологию. Тем самым они выступают как выбор в пользу натурализма, дескриптивизма и релятивизма.

      4. Прикладная эпистемология?

          Э.    Голдман подчеркивает прикладные возможности социальной эпистемологии. Прикладное исследование можно определить в общем виде как использование методологических средств некоторой дисциплины для решения задач, выходящих за сферу ее предметной

          ¹² См.: McCloskey D. The Rhetoric of Economics. Madison, 1985; Philosophy, Rhetoric, and the End of Knowledge. Madison, 1993.

          ¹³ Cm.: Lehrer K., Wagner C. Rational Consensus in Science and Society. Dordrecht, 1981.

          ¹⁴ См., например, анализ дилеммы заключенных: Blinov A. Knowledge and Social Suboptimality // «Knowledge and Society». Papers of the international symposium. Moscow, 2005.