Эпистемология и философия науки, 2004, том 1, №1


■i

 = И1ИСТЕМОЛОГИЯ

( Философия науки



       Ежеквартальный журнал 2004, т. I, № 1




Институт философии Российской Академии наук

российская академия наук

ИНСТИТУТ ФИЛОСОФИИ




ЭПИСТЕМОЛОГИЯ

ФИЛОСОФИЯ НАУКИ

Т. 1 № 1




Научно-теоретический журнал по общей методологии науки, теории познания и когнитивным наукам





Москва «Канон+»

2004

        Оглавление


:<:»:: ГйООЖШШтаЖЖЖОвШШОШ1ЖЖДЖ
Журнал «Эпистемология и философия науки» Контуры замысла.....................................5

И. Т. Касавин

Теория и инженерное конструирование
  М.А. Розов

15

Математика и Книга Природы Проблема применимости .....................34
   Ханс Позер (Германия)

Л.А. Микешина

Об относительности знаний к культуре
   М.А. Розов

64

Релятивизм: абстрактная теория или метолологическая практика?................67
   И.Т. Касавин
Необхолимость абсолютного......................70

   А.Л. Никифоров
Эмпирические исслелования как путь к выработке нового понятия субъекта.......73
   Л.А. Маркова
О релятивности, релятивизме и истине.........76
   Е.А. Мамчур
О проблеме релятивизма .....................81
   Д.И. Дубровский

      Современная философия науки —----- как междисциплинарное знание
         Проблемы преподавания ......
         И.В. Черникова

■


84

Пано]

Марафон с барьерами
А.П. Огурцов

95

С

Междисциплинарные исследования.

К онтологии научного творчества Синергетический подход ..........
   Д.С. Чернавский, Н.М. Чернавская

114

Энциклопедия

> Обсуждаем статью «Знание»

131

’ Представляем рубрику.......
— Наука клеймит псевдонауку
   Сын доктрины .............
     В.Л. Рабинович

141
143
146

х Проблемы рациональной философии

162



Пространство и время: ----- лекция и рефераты........... И.А. Герасимова
      Проблема времени в геологии
        П. Пономаренко

166

175

Устарела ли зашита эмпиризма?
  (к публикации доклада Альфреда Айера
  «В зашиту эмпиризма»).............
  В.Н. Порус
В зашиту эмпиризма..................
  Альфред Айер
Программа «Венского кружка».........
  А.Л. Никифоров
Введение............................
  Ханс Райхенбах
Философия и естествознание..........
  Мориц Шлик

185

190

208

211

213



227

         А.Л. Никифоров

3

Внутренний наблюдатель: пути постижения

         Размышления о книге К.Г. Фрумкина.... 230

          Е.В. Золотухина-Аболина

Масс-медиа: «террор схематизации» или открытие нового видения?
          (По мотивам работы Н. Аумана «Реальность масс-медиа»)................ 237

         Ф.М. Морозов
       Эволюпионизлх и когнитивные науки:

         на пути к эпистемологическому синтезу................................ 244
         А.С. Карпенко
       Новые книги на английском языке.......... 248
         А.Ю. Антоновский


       Contents..................................... 252
       Наши авторы.................................  253
       Памятка для авторов.......................... 254
       Подписка..................................... 255



        Редколлегия журнала
        И.Т. Касавин (главный редактор), А.Ю. Антоновский (ответственный секретарь), В.И. Аршинов, В.Г. Горохов, Д.И. Дубровский, В.А. Колпаков, Н.И. Кузнецова (ИИЕиГ РАН), И.К. Ли-сеев, Л.А. Микешина (Московский педагогический государственный университет), А.Л. Никифоров, А.П. Огурцов, В.Н. Порус (заместитель главного редактора, Государственный университет — Высшая школа экономики), В.Л. Рабинович (Институт культурологи Министерства культуры), В.П. Филатов (Российский государственный гуманитарный университет).

        Международный редакционно-издательский совет
        В.С. Степин (председатель), П.П. Гайденко, И.Т. Касавин (заместитель председателя), В.А. Лекторский, И.Ю. Шпуров, X. Ленк (Германия), X. Позер (Германия), Т. Рокмор (США), Г. Фоллмер (Германия), С. Фуллер (Великобритания), Р. Харре (Великобритания), К. Хюбнер (Германия), Д. С. Чернавский.

        Региональный редакционный совет
        В.А. Бажанов (Ульяновск), А.Г. Егоров (Смоленск), Е.В. Золотухина (Ростов-на-Дону), М.И. Микешин (Санкт-Петербург), М.Ю. Опенков (Архангельск), Л. С. Сычева (Новосибирск), И.В. Черникова (Томск), М.В. Шугуров (Саратов), С.П. Щавелев (Курск), Ю.М. Сердюков (Хабаровск).


© 2004 Институт философии РАН. Все права защищены.

            урнал «Эпистемология и философия науки».
            Контуры замысла


И.Т. КАСАВИН


Идея создания нового журнала, специально посвященного эпистемологии, философии науки и когнитивным наукам, долго зрела в коллективе единомышленников Института философии Российской академии наук. Не буду утомлять читателя излишними подробностями. Скажу только, что без благожелательной поддержки директора Института философии РАН, академика В.С. Степина, дело бы не сдвинулось с мертвой точки.
  Позвольте познакомить вас, дорогие читатели и будущие авторы журнала, с нашим замыслом. Цель журнала — в содействии исследователям в области эпистемологии и философии науки, а также логики, когнитивных наук, синергетики, социальных и гуманитарных дисциплин, в той или иной мере связанных с изучением науки и познавательного процесса в целом. Особое внимание мы будем уделять вопросам преподавания в высшей школе, в частности, связанным с введением нового курса истории и философии науки в рамках программы кандидатского минимума.


р едакционная стать *

5

И.Т. КАСАВИН

           Последние годы многие из нас испытывают дефицит профессионального общения. Поэтому мы будем выстраивать политику журнала так, чтобы объединять профессионалов, способствовать их диалогу и исследовательскому взаимодействию. Мы исходим из того, что сердцевиной теоретической философии являются именно исследования в области эпистемологии и философии науки, н Этот тезис никоим образом не отрицает важности других философских дис-• циплин — истории философии, анализа ценностного сознания, религиоведения, философской антропологии. Вместе с тем мы хотели бы подчеркнуть значение методологической составляющей философского мышления. Если стержнем мировоззрения, без сомнения, является система культурных ценностей, то ядром теоретической философии является методологическая рефлексия, без которой невозможны ни концептуальное мышление, ни научное образование. Пренебрежение различием между мировоззрением и теоретическим мировоззрением чревато утратой рационального отношения к миру. Мы исходим из необходимости сохранять и поддерживать его.
           Мы верим, что Россия была и будет страной не только нефте- и газодобычи, но не в последнюю очередь страной образованных и культурных людей. В странах с развитой научной, образовательной и философской культурой (США, Германии, Великобритании, Италии и др.) существует целый ряд специализированных журналов по эпистемологии и философии науки (British Journal for the Philosophy of Science, Philosophy of Science, Zeitschrift fur allgemeine Wissenschaftstheorie, Epistemologia, Social Epistemology etc.). В России движение в этой области только начинается, хотя «Теория познания и онтология» и «Философия науки и техники» давно являются ведущими философскими спе-циальностями по классификации ВАК.


редакционная стать


    1.  Философия, наука, рациональность

     Наука как система идей, типов деятельности, общения и способов практического воздействия на окружающую действительность в наши дни как никогда обширна и — оправданно или нет — символизирует собой современность как таковую. Неудивительно, что на нее возлагается и высокая, даже чрезмерная ответственность. Быть может, поэтому наука вынуждена постоянно оправдываться за свои, неизбежные как во всяком крупном деле, просчеты, хотя последние, к счастью,

ЖУРНАЛ «ЭПИСТЕМОЛОГИЯ И ФИЛОСОФИЯ НАУКИ»
КОНТУРЫ ЗАМЫСЛА

пока не могут сравниться по масштабам с просчетами других важнейших социальных институтов — политических, экономических, религиозных и др.
   Представление о кризисе науки имеет, помимо всего прочего, гносеологическую основу и состоит в смешении различных аспектов науки и приписывании одному из них функции другого. Критике подвергается, во-первых, основанная на науке техника и ее использование; во-вторых, догматический научный сциентизм; в-третьих, институциональные структуры науки. Однако экологические проблемы возникли, как известно, не в современную эпоху, догматизма также во все времена было достаточно, а социальные институты в любых областях, как правило, вызывали недовольство. И хотя наука, действительно, связана едва ли не со всеми сторонами современной жизни, на нее нельзя возлагать основную ответственность за социальные проблемы — тот, кто занимает такого рода антисциентистскую позицию, не замечает, что рассуждает, как завзятый сциентист. Разговоры о «кризисе современной науки» часто выражают лишь тот тривиальный факт, что наука не может заменить собой или подчинить себе всю культуру и иные социальные структуры. Культурная функция науки весьма локальна, она реализуется лишь в небольшом числе развитых стран, где как раз и осуществляет себя — на фоне остальных фундаментальных ценностей — здоровое стремление применить критерии научной рациональности к самой науке, а также скорректировать место научной рациональности в системе культуры для сохранения общей гармонии.
   Происходящее сегодня в значительной степени коренится в том «докризисном» прошлом, когда понимание науки было по преимуществу сциентистским. «В нашу эпоху наука пользуется неслыханным признанием. От нее ждут решения всех проблем — всепроникающего познания бытия в целом и помощи во всех бедах. Ложная надежда является, по существу, научным суеверием, а последующее разочарование ведет к презрению... Таким образом, наука является, правда, знамением нашей эпохи, но в таком облике, в котором она перестает быть наукой»¹, — замечает К. Ясперс. Ему вторит Л. Витгенштейн: «Дабы удивиться, должен человек — и, быть может, народы — воспрять ото сна. Наука есть средство усыпить его вновь»². Антисциентистские настроения только подтверждают, что судьба философии и, сегодня, как уже многие века, при всем многообразии ее направле
  ¹ Ясперс К. Смысл и назначение истории. М., 1994. С. 111.

  ² Wittgenstein L. Culture and Value, Oxford 1980. P. 5.

[редакционная стать *

И.Т. КАСАВИН

[редакционная стать£

ний и течений, связана с судьбой науки — как ее собственного предмета, источника проблем и понятий, объекта апологетики или критики.
   Напомним, что научная рациональность вместе с тем не была изначальным идеалом европейской культуры, потому что не всегда эту культуру сопровождала наука и не всегда наука играла в ней лидирующую роль. Научная рациональность — это достаточно позднее образование, включившее в себя ряд предшествующих культурных архетипов (греческих, иудейских, римских). Поэтому с момента своего возникновения и до наших дней рациональность в своих исторических формах (как соразмерность мира стандартам и критериям разума, логики, науки; как диалоговый дискурс; как организованный текст; как целесообразность) оказывается и остается одной из конкурирующих культурно-исторических программ наряду с такими культурными архетипами как мифическое архэ, традиция, религиозная вера, мировая воля или экзистенция. Вместе с тем, начиная с XVII в., наука прогрессивно и ускоренно развивается, а ее вклад в общественную жизнь постоянно растет. В этих условиях научная рациональность становится фундаментальным идеалом европейской культуры, точнее, одним из них наряду с такими понятиями как личность, свобода, демократия, творчество, духовность. Более того, она сохраняется в качестве идеала лишь постольку, поскольку включена в целостную систему этих идеалов и самоопределяется через отношение к ним. Поскольку научная рациональность — неотъемлемая часть данной системы, часть, выражающая собой систему в целом, постольку научная рациональность есть также и личность, свобода, демократия, творчество, духовность, хотя и не сводится к ним. Можно по-разному оценивать критику научной рациональности, с которой выступил П. Фейера-бенд, назвав науку «догматической идеологией», или некритически принятым мифом, но одно несомненно: он высказал озабоченность рассогласованием науки и базисных ценностей современной культуры. Он как раз говорил о культурном содержании научной рациональности, которую нельзя сводить к исторически изменчивым особенностям научной деятельности, доступным лишь специалистам и оцениваемым по внутринаучным методологическим критериям или практическим результатам. Да и сама дискуссия о научной рациональности показывает: культурная ценность науки в том, что она обеспечивает рефлексивно-аналитический уровень обсуждения проблем; поднятие на такой уровень всякого диалога или дискуссии — одна из важных культурных задач науки. Мы сегодня осознаем, что эпистемология призвана изучать не только научное знание, но все многооб

8

ЖУРНАЛ «ЭПИСТЕМОЛОГИЯ И ФИЛОСОФИЯ НАУКИ»
КОНТУРЫ ЗАМЫСЛА

разие его типов. Однако это означает не снижение познавательного статуса науки, но расширение, либерализацию философского дискурса. Элиминация же науки из предмета эпистемологической рефлексии неизбежно ведет к элиминации самой эпистемологии.
  На фоне общемировой тенденции критического отношения к науке и технике защита идеи рациональности приобретает важный мировоззренческий смысл. Эта идея относится к важнейшим ценностям современной культуры, которая не может существовать без критического и рефлексивного мышления, без науки, дающей его образцы, без эпистемологии и философии науки, занимающихся их исследованием. Вместе с тем признаки кризиса в области эпистемологии и философии науки достаточно очевидны. К примеру, количество публикаций в этой области уменьшилось, по некоторым оценкам, не менее чем в два раза по сравнению с 1985 годом, в то время как объем публикаций по политологии, культурологии и религиоведению возрос на порядок и продолжает возрастать. Одна из специфических для России причин данного положения дел в том, что эпистемология и философия науки, имевшая в рамках марксизма статус «неполитической ниши», в условиях интеллектуальной свободы утратила привлекательность убежища. Кроме этого, «постмодернистская революция» и «оккультный ренессанс» в значительной мере захлестнули и подорвали интерес к строгому методологическому анализу науки у значительной части читателей. Однако мы не вправе отказываться от рефлексивного отношения к такой интегральной детерминанте развития цивилизации и культуры как наука; отказ от ее осмысления означал бы не только духовную леность, но и опасную слепоту. Эпистемология и философия науки не утрачивают смысл в современном духовном универсуме, но для этого они должны постоянно выходить за узкие дисциплинарные рамки и расширяться до границ рационалистического философствования как такового. При этом, конечно, вновь проблематизируются границы между философией, наукой и противостоящими науке формами знания и сознания.

    2.   Наука и жизненный мир

  Стремление реабилитировать науку ведет к переосмыслению соотношения науки и ненауки применительно к перспективам культуры и цивилизации и уходу от поверхностных решений. К примеру, вопрос о том, вытесняет

Редакционная стать;

9

редакционная стать '

■- @ И.Т. КАСАВИН

ли наука миф, есть часть более общего вопроса о том, как развивается культура — путем пролиферации, размножения типов культуры, или путем последовательной смены одних типов культуры другими. Экологический подход к культуре состоит в утверждении объективно неизбежного и явного многообразия типов культуры в отличие, например, от типов государственного устройства, экономических структур и научных институтов. Именно в культуре наиболее отчетливо проявляется свободное творческое начало человека, его индивидуальность и духовность, стремление возвыситься над повседневностью. При этом только культурное творчество отличается относительной социальной безопасностью и не разрушает остальных ценностей европейской культуры.
Й ffl Из этого следует, что отношения между типами культуры не сводятся к вы-Г' теснению одних другими, но им приходится находить совместный способ су-S ществования. Например, наука потеснила миф в том, что касается объяснения Ш и преобразования мира, став фундаментом того, что В.И. Вернадский назы-I вает «научным мировоззрением». Однако примеры участия мифа в современной культуре неисчислимы и не исчерпываются связями мифа и искусства, мифа и религии, мифа и морали. К. Хюбнер, анализируя Введение в современную конституцию Германии, показывает явную мифологическую на-груженность понятия «немецкий народ». X. Ленк усматривает в современном спорте извечные признаки мифа. Это примеры того, как миф функционирует в аутентичной форме, выполняя важную культурную функцию наряду с наукой. Вместе с тем надо отличать миф от мифологии — популярной, вульгарной, фольклорной версии мифа. Она возникает на развалинах мифа и направлена на его искусственную, внешне-идеологическую реанимацию и эксплуатацию для достижения целей, не связанных с содержанием мифа. Так возникают мифологемы «национальной идеи», «заговора ученых», «империи зла», «исламского терроризма» и т.п. Мифологизация некоторого социально-культурного феномена, даже если она вызвана объективными причинами, представляет собой весьма рискованное предприятие, поскольку обладает иммунитетом к рациональной критике.
     Мы часто слышим: наука в своем развитии оторвалась от человека, от его потребностей, от сферы жизненного мира и повседневного понимания. Согласно X. Люббе, «динамика научного прогресса приводит к потере значения

1О

ЖУРНАЛ «ЭПИСТЕМОЛОГИЯ И ФИЛОСОФИЯ НАУКИ»
КОНТУРЫ ЗАМЫСЛА

научных картин мира как средств достижения единства культуры»³. Повсед-невность-де уже не может ориентироваться на науку и, поэтому, нуждается в религиозном фундаменте. В том, что касается диагноза, можно отчасти согласиться с Люббе. Однако есть иной выход из сложившейся ситуации, который для данного автора, возможно, не представляет интереса. Речь идет о подходе к культуре как многообразию исторических априори (Э. Гуссерль), или универсалий (В.С. Степин). В таком случае в фокус внимания попадает не отличие разных сфер культуры друг от друга, не иерархические отношения детерминации, вытеснения, поглощения и т.п., но интегральные связи, обеспечивающие единство культуры. Такое единство отчетливо видно в истории отдельных культур — об идее рациональности, свойственной европейской культуре, уже шла речь. Кросс-культурный, компаративный анализ, впрочем, обнаруживает существенные сходства в самых разных, почти не соприкасающихся культурах, например, древнекитайской, древнеиндйиской и древнегреческой, когда речь идет о возникновении философии.
   Философский анализ науки и познавательного отношения в целом, исходящий из идеи культурных универсалий, может быть таким посредником между наукой и жизненным миром, который не упрощает их в целях мирного сосуществования, но возвышает для проблематичного взаимодействия. Эпистемология в состоянии побуждать обыденное сознание к исследовательскому поиску, к новому взгляду на известные вещи; она соразмеряет науку с человеческими интересами и ценностями. Философский анализ науки не оторван от реальности по определению, не ограничен своим собственным предметом. Он способствует возвращению науки к исторической и культурной реальности ее бытия, изменяя тем самым самосознание науки.



3.   О СТРУКТУРЕ ЖУРНАЛА

   Современная философия познания может выполнять свою функцию только во взаимодействии со специальными науками о познании. Междисциплинарность — лейтмотив эпистемологии. Редколлегия будет стремиться к публикации


’ С.м.: Liibbe Н. Die Wissenschaften und ihre kulturellen Folgen. Ober die Zukunft des common sense // Rheinisch-Westfalische Akademie der Wissenschaften. Vortriige CT 285. Geisteswissenschaften. Opladen, 1987.C. 43.

Редакционная стать£

1 1

И.Т. КАСАВИН

редакционная стать '

        таких материалов, в которых обсуждение фундаментальных эпистемологических проблем ведется на конкретном материале, в диалоге со специалистами из разных областей естественнонаучного и социально-гуманитарного знания. При этом не должна быть утрачена рационально-критическая, собственно философская установка, позиция трансцендентальной рефлексии, которая не позволяет абсолютизировать отдельные научные достижения, требует постоянной проблематиза-ции достигнутого уровня специально-научных знаний, побуждает рассматривать всякий отдельный феномен в историческом и культурном контексте.
           Тематика нашего журнала весьма широка — от классических проблем эпистемологии, ее истории до самых современных тенденций; от философии и логики естествознания до методологии социальных и гуманитарных наук; от философской гносеологии до теоретической истории и психологии науки, социологии знания и научного познания, когнитивной психологии, антропологии и лингвистики. Самым разным подходам к анализу познавательного отношения — аналитическому, герменевтическому, феноменологическому, структуралистскому, трансценден-талистскому и пр. — будут предоставлены равные права на страницах журнала.
           Мы предназначаем наш журнал не только для специалистов по эпистемологии и философии науки (преподавателей вузов и научных работников). В не меньшей степени он обращен к ученым-гуманитариям и естественникам, интересующимся методологической проблематикой и социально-культурными проблемами науки. Его читателями могут стать также студенты и аспиранты, изучающие философию, психологию, культурологию. Все, кто ищет информацию о новых идеях в философии и науке, о взаимоотношении науки и общества, науки и религии, о том, как исторически и критически анализировать древние и современные вненаучные формы знания и мировоззрения (мистицизм, магию, астрологию, мифологию), найдут в нашем издании пищу для размышлений.
     Наш журнал будет иметь ряд постоянных и временных рубрик, помогающих организовать публикуемые материалы. Многие из них представлены в данном номере. Например, под рубрикой «Академия» будут публиковаться материалы, в которых обсуждаются фундаментальные, и потому неустаревающие, проблемы анализа познания, которые в каждую эпоху приобретают новую форму и содержание. Под рубрикой «Панельная дискуссия» мы поместим материалы, в которых некоторая тема будет обсуждаться с разных позиций с участием нескольких авторов. Одной из постоянных мы надеемся сделать рубрику «Пано

1 2