Политическое геопространство как объект исследования. III. Пространство геополитических отношений

Вестник СПбГУ. Сер. 7. 2013. Вып. 4
УДК 911.3:32

А. Б. Елацков

ПОЛИТИЧЕСКОЕ ГЕОПРОСТРАНСТВО КАК ОБЪЕКТ ИССЛЕДОВАНИЯ. 
III. ПРОСТРАНСТВО ГЕОПОЛИТИЧЕСКИХ ОТНОШЕНИЙ

Введение. В предыдущей статье [1] нами были рассмотрены некоторые особенности географических отношений, представляющих своеобразную «ткань» географического пространства. Было отмечено, что они существуют не изолированно, не 
сами по себе, а в синтезе с функциональными отношениями той или иной природы. 
В настоящей статье мы обсудим проявление географических отношений в политическом геопространстве.
Интерпретации «политического пространства». Начнем с того, что термин 
«политическое пространство» содержит несколько разных смыслов. Сама по себе 
многозначность вполне приемлема, но в нашем случае часто приводит к смешению 
и подмене понятий. Для смягчения противоречий мы предложили использовать термин «политическое геопространство» в тех случаях, когда речь идет именно о нем [2, 
с. 131]. К данному понятию тесно примыкают два других «политических пространства»: пространство как геосреда и функциональное (социальное) пространство. 
Кратко рассмотрим имеющиеся противоречия в их интерпретации. К. Э. Аксенов 
отмечает необходимость ясного различения понятий «среда» и «пространство», так 
как многие авторы стремятся подменить одно другим. Он заключает, что политико-географическое пространство — это не среда политической деятельности (в том 
числе физико-географическая), «а сама эта деятельность, взятая с атрибутивной точки зрения» [3, с. 333]. В том же духе высказывается, в частности, политолог И. А. Чихарев, отмечающий, что в современных политико-пространственных исследованиях 
часто «смешиваются пространство политики (например, географическое) и политическое пространство» [4, с. 16]. Подобное разграничение вполне согласуется с излагаемой нами позицией.
Но здесь мы переходим к проблеме, свойственной многим отечественным политологическим исследованиям, стремящимся охватить вопросы политической географии и геополитики. Речь идет о своеобразной «боязни» географии, стремлении 
отгородить терминологическим барьером политику от географического пространства. Для этого используется на первый взгляд тот же аргумент, что и при решении 
предыдущего вопроса, а именно разграничение понятий пространства и среды. Это 
действительно оправдано в случае рассмотрения лишь функционального политического пространства, без охвата вопросов политической географии и геополитики. 
В противном случае возникают противоречия. Ошибочной посылкой часто является то, что «география» сводится лишь к физической (а то и вообще к описанию очертаний суши и морей), с игнорированием ее общественно-географического и гуманитарного содержания. С. Джонс еще в 1954 г. отмечал: «Мы, географы, боюсь, черпаем 

Елацков Алексей Борисович — кандидат географических наук, доцент, Санкт-Петербургский государственный университет; e-mail: elatskovl@mail.ru
© А. Б. Елацков, 2013