Вестник Удмуртского университета. Серия 5. История и филология, 2006, № 5 (2)

ВЕСТНИК 

УДМУРТСКОГО 

УНИВЕРСИТЕТА 

УДК 8 
                    2006 

№ 5         

Выпуск 2

ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ

НАУКИ

Научный журнал                                                               Основан в марте 1991 г. 
Удмуртский государственный университет                                            г. Ижевск

 

СОДЕРЖАНИЕ 

Борисова В.М. Асимметрическая природа контраста . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .3

Гагарина Н.И. Языковые особенности сатирического стиля  
М.Е. Салтыкова-Щедрина . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  9
Громова В.М. Объявление о знакомстве как жанр компьютерной 
коммуникации . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .15
Грызлова Г.А. О соотношении композиционно-речевых форм в научной 
статье по археологии . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 21
Долганова А.Ю. Процессы трансонимизации в эргонимии  
(на материале названий магазинов Ижевска). . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .25
Донецких Л.И. Филологическое толкование стихотворения Валентины 
Костишар «Куда? К совершенству»  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 31
Ившина Т.П., Ешмеметова О.. Прецедентные основы стихотворения  
Пастернака «Смерть поэта». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .41
Калинина Е.Э. К вопросу о генезисе отделяемых приставок . . . . . . . . . . . . . .47
Касимова А.Р. Лирический цикл в творчестве Анны Ахматовой . . . . . . . . . . .53
Килина Л.Ф. Семантическое пространство субстантива грех и его 
представление в контексте (на материале «Повести временных лет» по 
Лаврентьевскому списку). . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .59
Киселева В.В. Методы оперирования фактами и организационная  
структура текста психоязыковых типов личности . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 69

Копысова Е.А. Особенности цветописи в раннем творчестве  
Л. Андреева . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .73
Лелис Е.И. Концепт «свобода» в идиолекте А.П.Чехова  
(к вопросу о языковой личности автора). . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 79
Литвинова В.М. Переделка как метатекстуальный жанр в 
лингвоэстетическом аспекте (на примере интерпретации «Доктора 
Айболита» К.И. Чуковского по Х. Лофтингу «Путешествия Доктора 
Дулитла») . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .87

PDF created with pdfFactory Pro trial version www.pdffactory.com

Маркова Э.В. Какого цвета бывают революции? . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 95

Метлякова Е.В. Дистантные идентичные повторы в поэзии 
Анны Ахматовой . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 99
Нельзина Ю.А. Качественные прилагательные и глаголы  
со значением цвета как идиостилевое средство реализации  
художественного концепта в творчестве М.М. Пришвина . . . . . . . . . . . . . . . 105

Никифорова С.А. Композиты с начальными бого- и благо-  
в Ильиной книге (РГАДА, Тип. 131) XI-XII вв.: определение 
понятийных связей на базе греко-славянских соответствий . . . . . . . . . . . . . .113

Осокина В.А. Предпосылки формирования категориального значения 
общеславянских суффиксов –а– и –ва– в сфере приставочных и 
бесприставочных глаголов . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .127

Рахматуллина Э.А. Категориальные признаки мифа . . . . . . . . . . . . . . . . . . .133
Урсегова Е.Б.  Жанр рецензии в обучении . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 141
Филатова О.М. Интертекстуальность как глобальная текстовая 
 категория . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 149
Флоря А.В. Алогизмы в «Собачьем сердце» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 155

Шарафутдинова А.Г. Иранские морфы, вошедшие в языки 
Волго-Камья системами. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 163
Шейдаева С.Г. Столкновение разных языковых личностей в ситуации 
неточного цитирования . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 175
Борисова В.М. Проблема языковой личности автора как категория  
художественного текста . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .185
Грызлова Г.А. О корреляции понятийных составляющих  
археологических текстов . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .191
Ившина Т.П. Опыт филологического анализа рассказа А.Аверченко 
«Бал у графини Х…» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 195
Лелис Е И. Деятельностный подход к обучению 
(коммуникативный аспект). . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 199
Нельзина Ю.А. Цветовой художественный концепт . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .203

 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
© Удмуртский государственный 
                                                              университет, 2006 
 

PDF created with pdfFactory Pro trial version www.pdffactory.com

ВЕСТНИК УДМУРТСКОГО УНИВЕРСИТЕТА 

ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ                                                               2006. № 5 (2) 
 
 

3 

УДК 576.6 
 
 
В.М. Борисова 
 
АСИММЕТРИЧЕСКАЯ ПРИРОДА КОНТРАСТА 
 
 
Дифференциальная природа языкового знака реализуется в асимметризме слова, 
который в художественном тексте проявляет вариативные свойства. Вариант, 
который превратился в контраст, обозначает крайнюю ступень различия.  
 
Ключевые слова: языковой знак, материальная природа знака, свойство 
асимметризма, контраст, асимметрическая природа контраста. 
 
 
В современной науке под знаком понимают «материальный, 
чувственно воспринимаемый предмет (явление, действие, процесс), который 
в познании и общении людей выступает в качестве представителя или 
заместителя другого предмета (явления, действия, процесса)» [7. С.7]. 
Устройство слова в языке, по мнению Ю.С. Степанова, является сложным: 
«во-первых, фонетическое слово выступает знаком смысла (сигнификата); вовторых, фонетическое слово вместе со своим смыслом (сигнификатом) 
выступает 
знаком 
предмета 
(денотата); 
в-третьих, 
в 
конкретном 
высказывании, в речи, весь комплекс (весь семантический треугольник) 
может выступать знаком иного, нового предмета» [7. С.8].  
Ф. де Соссюр 
(в 
постулате 
о 
тождествах 
и 
различиях, 
сформулированном им самим) утверждал, что в языке нет ничего, кроме 
тождеств и различий; отличительные свойства знака сливаются с самим 
знаком. 
Иначе 
– 
сущность 
языковых 
единиц 
создается 
их 
противопоставлениями, языковые единицы – чисто относительные и 
оппозитивные сущности. Такова фонема, создаваемая дифференциальными 
признаками; такова же морфема, сущность которой состоит в ее 
противопоставлениях другим морфемам; таково слово, значение (десигнат) 
которого создается дифференциальными отличиями от других слов его 
семантической группы; такова же и структурная схема предложения, которая 
входит в ряды, парадигмы структурных схем и, следовательно, определяется 
также дифференциальными признаками. 
Оказывается, однако, что постулаты де Соссюра можно включить в 
новые постулаты как их частный случай, как положения, справедливые не 
вообще, 
а 
лишь 
при 
определенных 
условиях. 
Следовательно, 
вышеуказанному постулату о тождествах и различиях де Соссюра можно 
противопоставить иное: различия заложены в самой материальной 

PDF created with pdfFactory Pro trial version www.pdffactory.com

В.М. Борисова 

2006. № 5 (2)..........................................................     ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ 
 

4 

природе знаков языка, в их индивидуальности как звукотипов, как 
сочетаний звукотипов в морфы, как слов и т.д., индивидуальное же по самой 
сущности неповторимо и отлично одно от другого; дифференциальные 
признаки имеют назначением не различать, а отождествлять; таким образом, 
тождества и различия в языке неравноправны, различия заложены в 
первоначальной природе элементов языка как элементов материальных, 
различия первичны, а система языка отождествляет различные элементы 
посредством системы дифференциальных признаков. Дифференциальные 
признаки, вопреки своему названию, всегда, противопоставляя в одном 
отношении, соединяют в другом. 
 
Исходя из дифференциальной природы языкового знака, появилась 
необходимость в сведении множества разнопорядковых законов различных 
наук к одному – единому, пусть весьма общему закону. Н.В. ЧеремисинаЕниколопова считает, что «универсальный для всего космоса и всех наук 
закон есть закон “парный”, представляющий собой бинарную оппозицию – 
симметрия / асимметрия» [9. С.27].   
К этой идее Н.В. Черемисина-Ениколопова пришла, прежде всего, от 
лингвистики, ссылаясь на русского лингвиста С. Карцевского, первым 
открывшего важнейшее свойство слова – СВОЙСТВО АСИММЕТРИЗМА 
[1], то есть способность и тенденция слова как бы изнутри относительно 
независимо друг от друга расщепляться на 2 составляющие: форму 
(звучание) и семантику (значение). Асимметризм ведет к различным 
словесным преобразованиям, а в конечном итоге – к появлению новых 
лексических единиц или их форм, новых средств лексического обогащения, 
новых типов производных слов. Язык, по мнению С. Карцевского, глобально 
асимметричен сразу в нескольких сечениях: 
1) материальное – идеальное; 
2) дискретное – континуальное; 
3) звучание – значение. 
Совмещение в формально-семантической структуре слова дискретности (в 
звучании, в фонемной и морфемной членимости) и континуальности (в 
непрерывности семантики) делает слово глубоко асимметричным и 
находящимся в речи в состоянии динамического равновесия. 
 
Слово 
в 
речи 
одновременно 
испытывает 
давление 
2-ух 
противоположно направленных тенденций и сил: 
1. Первая тенденция (центробежная) обусловлена творческим 
началом, заложенным в личности абсолютно каждого говорящего, его 
естественным 
стремлением 
«самовыразиться», 
«самоутвердиться», 
его 
стремлением 
адекватно 
отразить 
постоянно 
обновляющуюся 
действительность. Другая причина этой тенденции – закон тождестваразличия: в объективной реальности нет двух и более абсолютно 
тождественных объектов или явлений. Даже при желании невозможно с 
абсолютной точностью повторить, воспроизвести в речи и по форме, и по 
смыслу одну и ту же единицу, один и тот же речевой отрезок. Именно из-за 

PDF created with pdfFactory Pro trial version www.pdffactory.com

Асимметрическая природа контраста 

ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ                                                               2006. № 5 (2) 
 

5 

«индивидуального произвола», из творческого языкового самовыражения 
проистекают неповторимость речи каждого человека, ее уникальность, ее 
сравнительно легкая и всем известная «персональная» узнаваемость по 
отношению к конкретному писателю-классику. 
2. Вторая тенденция (центростремительная) обусловлена огромной 
инерцией статичности языка как посредника, связующего не только смежные, 
но и отдаленные (прошлые и будущие) поколения людей единой народности 
или нации. Устойчивость языка непосредственно связана с нуждами 
коммуникации, с необходимостью быть понятным каждому и понятым 
каждым, к кому обращена речь, т.е. необходимостью говорить «как все», «по 
традиции» [1]. 
К.Э. Штайн, ссылаясь на С. Карцевского, тоже признает особую 
природу лингвистического знака, в котором, по его мнению, соединяются 
формы выражения и содержания. Парадоксальный характер языкового знака, 
его асимметричность К.Э. Штайн понимает как его способность к 
неизменности и подвижности одновременно, что «создает возможность для 
множественного 
варьирования 
семантических 
и 
синтаксических 
конструкций» [10. С.20].  
 
Исходя из асимметричной природы языкового знака, К.Э. Штайн 
выделяет принцип симметрии как один из принципов, «характеризующийся 
как “глубокая идея” и отвечающий критерию красоты и гармонии” во всех 
искусствах и творчестве» [10. С.11], используя его применительно к 
поэтическому тексту, конкретизируясь от применения расширенного понятия 
симметрии в искусстве вообще.   
В явной аналогии с С. Карцевским, К.Э. Штайн считает, что 
гармонизация поэтического текста осуществляется в двух основных 
противоположных направлениях: 
1) «центростремительном, выражающемся в кристаллизации, и в 
итоге в относительной однородности структуры и семантики; 
2) центробежном, характеризующемся свободой (относительной) 
всех элементов, широтой охватываемых планов, имеющих некий предел – 
взаимоисключающие категории» [10. С.20]. 
Именно через соотношение симметрии и асимметрии в поэтическом 
тексте выявляются:  
• 
понятие определенного порядка; 
• 
особенность образования текста как целого. 
К.Э. Штайн подчеркивает, что соотношения элементов поэтического 
текста никогда не бывают абсолютными, они относительны, любая 
повторяемость связана с наличием инварианта при вариативных изменениях 
в структуре и семантике <…> симметрия в поэтическом тексте всегда связана 
с асимметрией [10. С.21], причем выявиться эти отношения могут в любом 
аспекте: и в структурном, и в семантическом, и в функциональном.  
В связи с вышеупомянутой вариативностью языка, мы можем 
говорить о наличии в нем неких вариантов, которые, выражая новые либо 

PDF created with pdfFactory Pro trial version www.pdffactory.com

В.М. Борисова 

2006. № 5 (2)..........................................................     ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ 
 

6 

просто необходимые для данной ситуации смыслы, нарушают изначально 
строгую симметрию и служат проявлению асимметрии. По мнению Н.В. 
Черемисиной-Ениколоповой, это варьирование «есть победа семантики над 
формой (симметричной), и эта победа может быть даже разрушительной. 
Крайней ступенью различия является вариант (по определению К.Э. Штайна 
- видоизменение в системе элементов, характеризующихся в своей основе 
фиксированным отношением эквивалентности значения, структурного или 
функционального признака (инварианта) [10. С.21]), который превратился в 
контраст. В контрасте есть частица общего исходного элемента статичной 
системы, но при контрасте побеждает асимметрия, даже выход за пределы 
исходной системы» [9. С.27]. Это мнение разделяется и нами. 
Таким образом, отталкиваясь от асимметрической природы языкового 
знака, 
затем 
слова, 
мы 
можем 
вполне 
обоснованно 
говорить 
об 
асимметрической природе контраста, понимая под асимметрией как таковой 
«категорию, связанную с отношениями различий и противоположностей 
внутри единства» [9. С.28]. Асимметризм контраста может проявляться на 
всех 
уровнях 
организации 
произведения 
– 
культурно-историческом, 
биографическом, содержательном, языковом – от графического и звукового 
до синтаксического, а наличие в произведении тропов и фигур, а также их 
соотношение, четко характеризуют особенности идиостиля. 
Идиостиль А.А. Вознесенского – ярчайший пример асимметрической 
природы контраста. О противоречивости его творчества свидетельствуют: 
1) Рубеж 50-60-х годов, ставший стартом для А. Вознесенского – художникановатора. Рубеж – это всегда столкновение и противостояние старого и 
нового. Как верно и четко подметил Илья Фаликов, «начало эпохи – всегда 
конец. Конец другого времени. Поэзия – орган ликвидации этой конечности, 
новый поэт переваривает все, что было до него, всасывает, поглощает, 
перерабатывает до неузнаваемости – посему он и кажется порой 
разрушителем и вандалом. Когда явился Вознесенский, зоилы дружно 
заговорили о дерзком самозванце <…> Но даже отпетые тугодумы втайне не 
могли не осознавать: Вознесенский нов…» [8. С.14]. 
2) Его профессия, не имеющая ничего общего с поэзией: «Дело в том, что я – 
профессиональный дипломированный архитектор, поэт-то я – дилетант: я не 
кончал литературного института» [5. С.3]. 
3) Его биография, такая же стремительная и противоречивая, как и он сам: 
«Было дошкольное детство в прифронтовой Москве. Была десятилетка в 
Стремянном переулке. Был Архитектурный институт и Лаврушинский, где 
проживал Б.Л. Пастернак, читавший стихи вначале – школьника, затем – 
студента, затем – поэта Андрея Вознесенского. И запомнившаяся фраза из его 
письма: “Я всегда любил Вашу манеру видеть, думать, выражать себя. Но я 
не ждал, что ей удастся быть услышанной и признанной так скоро”» [4. 
С. 70]. И Б.Л. Пастернак оказался прав: уже в 45 лет А. Вознесенский стал 
лауреатом Государственной премии СССР, причем вручал ее сам 
Л.И. Брежнев вместе с крупной денежной суммой и правом на весомое 

PDF created with pdfFactory Pro trial version www.pdffactory.com

Асимметрическая природа контраста 

ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ                                                               2006. № 5 (2) 
 

7 

издание «Избранного», а с недавнего времени он – член жюри литературной 
премии «Триумф». 
4) То концептуально новое, что создано А. Вознесенским в искусстве: его 
стихопроза, видеомы, картины, акции, инсталляции, книги-проекты, книгигадания. 
 
Ромашек белая махина 
 
 
столпилась в дебрях 
как буквы пишущих машинок 
 
 
на длинных стеблях. 
(«Лесалки») [3. Т.1. С.153]. 
Стилистическая 
фигура 
антитезы, 
основанная 
на 
контекстно 
противопоставляемых словах «ромашки – дебри» в этом стихотворении 
представляет собой цветовой контраст «белый – темный». Обратимся к МАС: 
«Ромашка. 1. Травянистое растение семейства сложноцветных, с цветками, 
состоящими из белых лепестков и желтой трубчатой середины» [6. Т.3, 
С.365]; «Дебри. 1. Места, заросшие густым, непроходимым лесом // Глухая, 
малодоступная местность; глушь» [6. Т.1, С.298]. Как видим, сема цвета 
слова «ромашки» - «белый» - зафиксирована словарем, а сема цвета слова 
«дебри» - «темный» - потенциально присутствует в значении слова, но не 
фиксируется словарем. Таким образом, цветовой контраст «ромашки – 
дебри» имеет асимметрическую природу, так как на этом примере мы видим 
способность слова к неизменности (словарное значение) и подвижности (не 
зафиксированное словарем значение) одновременно. Другими словами, 
наглядно 
осуществляется 
давление 
на 
слово 
двух 
противоположно 
направленных 
тенденций: 
1) «центростремительной», 
обусловленной 
статичностью 
языка 
– 
говорить 
«как 
все», 
«по 
традиции»; 
2) 
«центробежной», обусловленной творческим языковым самовыражением, то 
есть 
индивидуально-авторским 
словоупотреблением: 
«дебри» 
(индивидуально-авторское словоупотребление) – «ромашки» (повседневное 
употребление слова, значение из словаря).  
И такая же одна 
грохает тарелки 
возле вечного огня 
газовой горелки. 
 
И мерцает из угла 
в сигаретном дыме –  
ах, актерская судьба! 
Голая богиня. 
 
 
(«Звезда») [2. Т.2. С.22-23]. 
В этом примере контекстное противопоставление между словами «огонь – 
дым» в составе антитезы возникает в результате цветовой контрастности сем 
«желто-красный» - «серый», обнаруживающихся в этих словах, причем семы 
цвета у обоих слов потенциально присутствуют в значении, но не 
фиксируются словарем. Оба слова помимо основного значения эксплицируют 
в контексте («вечного огня газовой горелки» - «мерцает из угла в сигаретном 

PDF created with pdfFactory Pro trial version www.pdffactory.com

В.М. Борисова 

2006. № 5 (2)..........................................................     ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ 
 

8 

дыме») еще и индивидуально-авторские словоупотребления: «огонь» - 
«желто-красный» - ‘яркий’, «дым» - «серый» - ‘тусклый’, что вполне 
обоснованно позволяет говорить об асимметрической природе цветового 
контраста «огонь – дым». 
Таким образом, асимметрическая природа цветовых контрастов 
А. Вознесенского выявляется в двух группах пар слов:   
1) у одного из них сема цвета потенциально присутствует в значении, но не 
фиксируется словарем, а у другого – фиксируется, так как само значение 
связано 
с 
денотатом, 
для 
которого 
цвет 
является 
постоянным 
дифференциальным признаком: «ромашки – дебри»; 
2) у обоих слов семы цвета потенциально присутствуют в значении, но не 
фиксируются словарем: «огонь – дым». 
 
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ: 
 
1. 
Асимметризм русского слова: Учеб. пособие. Краснодар: Изд-во Кубан. 
ун-та, 2002.  
2. 
Вознесенский А.А. Собрание сочинений: В 5 т. М.: ВАГРИУС, 2002.  
3. 
Вознесенский А.А. Собрание сочинений: В 3 т. М.: Худож. лит. 19831984. 
4. 
Зарев А. 
Андрей 
Вознесенский 
// 
В. Дементьев. 
Избранные 
произведения: В 2 т. М.: Современник, 1982. Т.2. С.468-483. 
5. 
Игнатов В. 
Дактилоскопия 
нашего 
времени: 
«Видеомы» 
А. Вознесенского в Парижском центре Пьера Кардена // Культура. 1993. 
9 янв. С. 11.  
6. 
Словарь русского языка: В 4 т. 2-е изд., испр. и доп. / АН СССР. Ин-т 
русского языка; Гл. ред. А.П.Евгеньева. М.: Рус. яз. 1981-1984. (В тексте 
– МАС). 
7. 
Степанов Ю.С. Основы общего языкознания. М., 1975.  
8. 
Фаликов И. А.Вознесенский – будет…: «Художник всегда трибун» 
// Культура. 2003. 8-14 мая.  
9. 
Черемисина-Ениколопова Н.В. Симметрия / асимметрия как глубинный 
универсальный бинарный лингвистический и общенаучный закон 
// Общие методологические проблемы филологии: Науч.-метод. семинар 
«Textus»: Сб. ст. СПб.; Ставрополь, 2001. Вып.6. 
10. Штайн К.Э. «Глубокие идеи» на службе филологии // Там же. 
 
 
Поступила в редакцию 07.02.06 
 
V.M. Borisova 
The asymmetrical nature of contrast 
 
Differential nature of a linguistic unit is realised in asymmetry of a word which defines its 
various properties. 
 
 
Борисова Валерия Михайловна 
Удмуртский государственный университет 
426034, Россия, г. Ижевск, 
ул. Университетская, 1 (корп.2) 
E-mail: user@server.ru. 

PDF created with pdfFactory Pro trial version www.pdffactory.com

ВЕСТНИК УДМУРТСКОГО УНИВЕРСИТЕТА 

ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ                                                                    2006. № 5 (2) 
 
 

9 

УДК 882.08-7(470) «18» (045) 
 
 
Н.Н. Гагарина  
 
ЯЗЫКОВЫЕ ОСОБЕННОСТИ САТИРИЧЕСКОГО СТИЛЯ 
М.Е. САЛТЫКОВА-ЩЕДРИНА 
 
В статье обобщены языковые особенности сатирического стиля М.Е. СалтыковаЩедрина.   
 
Ключевые слова: эстетика сатиры, функция смеха, плоскость   иносказания.  
 
 
Понятия, свойственные языку как эстетической категории, не 
отменяют общих языковых понятий, а лишь наслаиваются на них, 
представляя в новом свете. Творческая индивидуальность писателя слагается 
из принципов отбора и организации речевых средств, выработанных 
Белинским, Герценом и Чернышевским – представителями революционнодемократической публицистики 60-х годов XIX столетия.  
Их объединяет полемичность, которая реализуется речевыми 
средствами иронии, сарказма, сатиры, играющими существенную роль в 
формировании творческой концепции каждого из публицистов. Такая манера 
изложения  предполагает и выбор форм репрезентации авторских взглядов 
читателю. Очень часто используется способ так называемой «интимизации» 
текста, т.е. такая организация речевых средств, в результате которой 
создается впечатление непринужденной беседы писателя с читателем [1, 
с.88]. 
Эта форма беседы, письма, размышления вслух нацеливает писателя 
на обращение к лексико-фразеологическому и грамматическому арсеналу 
разговорной 
речи. 
Идеологическая 
направленность 
(прежде 
всего 
обличительная) ведущих художественно-публицистических произведений 
предполагает оперирование книжно-терминологической лексикой. Процессы 
сближения книжной и разговорной языковой стихии в пределах одного жанра 
наблюдаются в 1870-е — 80-е годы и особенно четко прослеживаются в 
жанре художественно-публицистического очерка.  
Основную массу среди новых лексических и лексико-семантических 
образований в этот период составляет лексика отвлеченно-книжная, а 
центральное место внутри этого словаря принадлежит лексике общественнополитической и публицистической, философской и эстетической [1, с.130]. 
Решающим фактором в изменениях эмоционально-экспрессивной окраски и 
функциональной закрепленности многих лексем оказываются социальные 

PDF created with pdfFactory Pro trial version www.pdffactory.com

Гагарина Н.И. 

2006. № 5 (2)                                                                       ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ 
 

 

10 

коннотации. Стилистическая характеристика слова /…/ определяется не 
только традиционностью употребления: она формируется и изменяется «в 
сфере 
многочисленных 
общественно-социальных 
контекстов 
его 
употребления» [4, с.285]. Поэтому стремление к ясности изложения 
сопровождается 
процессами 
усложнения 
и 
углубления 
семантики 
абстрактной лексики. 
Язык писателя — отражение общенародного языка эпохи, но такое, в 
котором общие языковые средства отобраны и соединены индивидуально, 
сквозь призму мировоззрения автора, задачи, которые решает писатель. 
Изучение языка М.Е. Салтыкова-Щедрина, по мнению А. И. Ефимова, 
представляет особые трудности потому, что «в нем большое место занимает 
сатирическое разоблачение, пародийное воспроизведение речи враждебных 
народу социальных групп» [3, с.25].  
Однако именно идеология обличения и разоблачения как основа 
творчества Щедрина помогает толкователю текста ориентироваться в 
сложном художественном мире — мире слов, «вывернутых наизнанку». Об 
этой системе не «настоящих, а подставных слов» сатирик говорит в очерке 
«Наша общественная жизнь»: «Не забудь, читатель, что я никогда не являлся 
перед тобой в своем натуральном виде, но всегда несколько искалеченным 
/…/» [3, с.24]. Писатель указывает также на то, что от читателя требуется 
особая «проницательность и догадливость» для понимания сатирического 
текста.  
Вобрав в себя все достижения национальной культуры образного 
слова, язык Щедрина представляет собою многогранную систему средств 
художественно-сатирического 
обобщения. 
Сатира, 
вид 
комического, 
направлена на осмеяние идейного противника, который признается 
ничтожным и вызывает чувство презрения и негодования. Цель сатиры — 
убийственный смех. «Предпонимание» в осмыслении смешной ситуации 
предполагает наличие определенного социально-культурного опыта у 
читателя. Автор посредством смешного вводит читателя в круг своего 
миропонимания, привлекает на свою сторону, «делает своим союзником». Но 
Щедрину 
как 
представителю 
прогрессивного 
революционнодемократического лагеря в эпоху жесточайшей реакции прямой контакт с 
читателем был противопоказан. 
Вряд ли можно назвать другого писателя, который мог бы сравниться 
с Щедриным в искусстве преодоления препятствий цензуры с помощью 
виртуозно разработанной системы речевой конспирации, которую он сам 
называл «рабьей» манерой, или эзоповским языком. «С одной стороны 
появились аллегории, с другой — искусство понимать эти аллегории, 
искусство читать между строками» [3, с.436]. Иносказательная речь, по 
убеждению самого сатирика, имеет некоторое преимущество перед простой, 
бесфигурной: она более красочна, образна, а потому более действенна. 

PDF created with pdfFactory Pro trial version www.pdffactory.com