Личность преступника и механизм преступного поведения

ФЕДЕРАЛЬНАЯ СЛУЖБА ИСПОЛНЕНИЯ НАКАЗАНИЙ 
Академия права и управления 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
ЛИЧНОСТЬ ПРЕСТУПНИКА  
И МЕХАНИЗМ ПРЕСТУПНОГО ПОВЕДЕНИЯ  
 
Учебное пособие 
 
Под общей редакцией  
начальника Академии ФСИН России  
кандидата юридических наук, доцента  
А. А. Крымова  
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
Рязань 
2015 

ББК 67.512 
        Л66 

Рецензенты: 
И. Я. Козаченко, доктор юридических наук, профессор 
(Уральский государственный юридический университет); 
Д. Е. Некрасов, кандидат юридических наук, доцент (Рязанский филиал Московского университета МВД России)  

Коллектив авторов: 
А. А. Крымов, кандидат юридических наук, доцент, – гл. 2 
(в соавт. с А. Н. Сиряковым), гл. 6 (в соавт. с А. М. Сысоевым); 
А. М. Сысоев, кандидат психологических наук, доцент, – введение, гл. 1 (в соавт. с О. В. Старковым), гл. 5, 6 (в соавт. с 
А. А. Крымовым), заключение; О. В. Старков, доктор юридических наук, профессор, – введение, гл. 1 (в соавт. с А. М. Сысоевым), гл. 4; А. Н. Сиряков, кандидат юридических наук, – гл. 2 
(в соавт. с А. А. Крымовым), гл. 3. 

Л66 

Личность преступника и механизм преступного поведения : 

учеб. пособие / А. А. Крымов [и др.] ; под общ. ред. А. А. Крымова. – Рязань : Академия ФСИН России, 2015. – 184 с. 

ISBN 978-5-7743-0720-3 

В учебном пособии рассматриваются исходные криминологические понятия «преступность» и «преступное поведение», особенности понимания и 
структура личности преступника, механизм преступного поведения, основные 
теории, объясняющие формирование личности преступника и ее криминогенно значимых свойств. Прослеживается эволюция взглядов на формирование 
личности преступника – от биологического объяснения природы источников 
правонарушающего поведения до современного понимания личности делинквента в совокупности биологических качеств и социальных свойств.  
Пособие предназначено для студентов, изучающих криминологию, юридическую и пенитенциарную психологию. 

ISBN 978-5-7743-0720-3 

ББК 67.512 
© Коллектив авторов, 2015 
© Академия ФСИН России, 2015 

ВВЕДЕНИЕ 
 
Личность любого человека, в том числе преступника, традиционно представляется весьма многогранной структурой, которая связана 
с обширным количеством факторов, определяющих с разных сторон 
проблему зарождения и развития направленности поведения. Криминология в общем и криминальная психология в частности в отличие 
от других наук изучают личность в рамках частичного детерминизма, 
когда на первый план выступают особенности формирования свойств 
и качеств личности, ведущие к развитию делинквентных форм поведения. 
Изучение личностных характеристик преступника и причинного 
механизма формирования преступного поведения невозможно без 
экскурса в историю понимания преступного поведения и попыток 
объяснения формирования личности самого преступника. Вопрос о 
соотношении биологического и социального в преступном поведении 
издавна интересовал исследователей: что первично в формировании 
механизма преступного деяния? Какие процессы играют большую 
роль в формировании личности преступника: биологические или социальные? Возможно ли предсказать (а следовательно, и предупредить) риск совершения тем или иным лицом преступления? 
Познание предлагаемых теорий и концепций помогает сопоставить основные элементы, провести анализ механизмов, причин и условий, влияющих на природу преступного поведения, выявить факторы, влияющие на криминализацию личности. Таким образом, проблема зарождения преступного поведения очень значима для понимания феноменов преступности, преступного поведения и ее причин, 
условий, а следовательно, и для разработки основ предупреждения 
этого социального явления. 
Вместе с тем познание природы преступного поведения невозможно без определения соотношения преступности, преступного поведения, преступления, их сходства и различий. 
Криминологические идеи изначально были изложены в теологических, религиозных, философских, политических и юридических 
учениях, а в XIX в. криминология как антропологическое направле

ние в России отпочковалась от уголовного права в борьбе с его классической школой, противопоставив учению о преступлении и наказании учение о преступнике, а также от социологии в результате применения математики, выделившись в социологию преступности, или 
социологическое направление в криминологии. Если исходными уголовно-правовыми понятиями являются «преступление» и «наказание», то изначальными криминологическими категориями – «преступность» и «преступное поведение», поэтому понять их можно 
только в сравнении, выделив сущность, показатели, типологию. Этим 
вопросам и посвящено учебное пособие. 
Необходимость создания учебного пособия объясняется: 
– сложностью проблем понимания личности преступника, обусловленных в том числе различными точками зрения на это понятие; 
– недостатком учебной литературы, раскрывающей особенности 
формирования преступного поведения; 
– недостаточным вниманием в научной литературе к соотношению базовых понятий преступности, преступного поведения, преступления; 
– отсутствием единой концепции причинного механизма преступного поведения; 
– недостатком у обучающихся базовых знаний об эволюции теорий 
формирования преступного поведения и их влиянии на развитие криминологической мысли на определенном этапе развития общества. 
Учебное пособие имеет своей целью помочь обучающимся в уяснении различных криминологических подходов к пониманию личности преступника, ознакомить с теоретическими основами формирования делинквентного поведения, охарактеризовать современные 
подходы к пониманию формирования преступного поведения. Представляя материал, изложенный в учебном пособии, мы исходили из 
понимания, что эффективное предупреждение преступлений невозможно без изучения особенностей формирования личности преступника, так как именно она является «носителем причин их совершения»1. 
                                                 
1 Антонян Ю. М., Эминов В. Е. Личность преступника. Криминологопсихологическое исследование. М., 2010. С. 8. 

Глава 1 
ПРЕСТУПНОСТЬ, ПРЕСТУПНОЕ ПОВЕДЕНИЕ,  
ПРЕСТУПЛЕНИЕ 
 
1.1. Преступность, преступное поведение, преступление:  
сходство и различие 
 
В криминологической литературе часто наблюдается отождествление таких разноуровневых явлений и категорий, как «преступность» и «преступное поведение» (Я. И. Гилинский, В. Н. Кудрявцев, 
А. Б. Сахаров и др.)1, «преступное поведение» и «преступление» 
(Г. А. Аванесов и др.2). Соответственно этому в криминологической 
литературе сложились три основные точки зрения на преступность. 
Одно из первых понятий преступности предложено в работах 
Н. Ф. Кузнецовой, И. И. Карпеца и др. Оно отражено в современных общевузовских учебниках криминологии (1979, 1988, 1994, 
1998, 2004 гг.). По мнению этих авторов, преступность – это исторически изменчивое, социальное и уголовно-правовое явление, 
представляющее собой совокупность (систему) преступлений, совершенных в соответствующем государстве (регионе) за тот или 
иной период3. Главным, самым существенным признаком в этом 
определении является совокупность, сумма преступлений, то есть 
суммативная система, понимаемая обычно в том плане, что вся 
система обладает только свойствами входящих в нее элементов, 
называемых обычно аддитивными (от лат. additivus – добавлять, 
суммировать части). 

                                                 
1 См.: Сахаров А. Б. О личности преступника и причинах преступности в 
СССР. М., 1961; Орехов В. В. Социальное планирование и вопросы борьбы с 
преступностью. Л., 1972. С. 9, 10; Гилинский Я. И. О системном подходе к 
преступности // Правоведение. 1981. № 5. С. 47–52; Кудрявцев В. Н. 
Причинность в криминологии. М., 1968. 
2 См.: Аванесов Г. А. Криминология. М., 1984. С. 155–168. 
3 См.: Кузнецова Н. Ф. Преступление и преступность. М., 1969; Карпец И. И. 
Проблема преступности. М., 1969. С. 72; Его же. Преступность: иллюзии и 
реальность. М., 1992. С. 12–52; Криминология. М., 1994; Криминология. М., 2004. 
С. 90–94 

Вторая точка зрения отражена в работах Я. И. Гилинского, 
В. В. Орехова и др. Так, В. В. Орехов пишет, что «преступность – 
общественное явление, выражающееся в социально обусловленном 
отклонении поведения отдельных членов общества от норм, установленных уголовным законодательством»1. Таким образом, преступность объявляется поведением, отклоняющимся от уголовноправовых норм. Преступность в данном случае не сводится к совокупности (сумме) преступлений. Авторы представляют полученное 
как цельное явление, то есть как целостную систему, в которой вся 
система обычно в результате перехода количественных изменений в 
качественные обладает такими свойствами, называемыми интегративными (от лат. integrum – целое; лат. integratio – восстановление, 
восполнение, сплочение, объединение), которыми отдельные, входящие в нее элементы не обладают. В этом смысле авторы делают, несомненно, шаг вперед, вместе с тем и шагают назад, ибо идентифицируют преступность, являющуюся на самом деле общесоциальным 
явлением, подчиняющимся социологическим закономерностям, и 
преступное поведение, представляющее собой хотя и массовое, ибо 
его носителем является масса преступников, но все же личностномикросредовое явление, управляемое психологическими законами. 
Третья группа авторов понимает под преступностью интегративную систему как определенное целостное образование. Например, 
В. А. Яхонтов писал, что преступность можно рассматривать как 
«сложную, стихийно складывающуюся многофакторную систему, характеризующуюся нестабильностью и вероятностью»2. 
Для того чтобы окончательно определиться с понятием «преступность», нужно соотнести его с такими категориями, как «преступное 
поведение» и «преступление». Прежде всего нужно установить, какое 
место они занимают в обществе, кто их носитель, субъект.  
Преступность – явление общесоциальное, то есть движется социальными явлениями и процессами, в масштабе всего общества. Однако кто же носитель преступности? Как «общество не состоит из индивидов, а выражает сумму тех связей и отношений, в которых эти 
                                                 
1 Орехов В. В. Указ. соч.; Гилинский Я. И. Указ. соч. 
2 Советское государство и право. 1979. № 3. C. 83. 

индивиды находятся друг к другу»1, как в свое время совершенно 
справедливо и точно писал К. Маркс, так и преступность не состоит 
из преступлений и преступников, а выражает сумму тех связей и отношений, в которых находятся между собой эти преступления и преступники, в реальной жизни будто бы несвязанные. Интегрируют же 
их, объединяют в целое общесоциальные причины, которыми являются противоречия социального развития, а также их общесоциальные последствия, в масштабе всего общества – в первую очередь 
опять же общесоциальные противоречия, правда, уже видоизмененные – по закону диалектической спирали, то есть те же и уже не те. 
Таким образом, носителем, субъектом преступности является не совокупность, сумма конкретных преступников, не личность преступника вообще, а общество как социальный организм, поэтому преступность безличностна, как и любое общесоциальное явление, подчиняется социологическим закономерностям. Преступное поведение 
же личностно. Его носители – масса (от лат. massa – глыба, ком, кусок) отклоняющихся лиц с окружающей их микросредой, в которую 
входят криминогенные ситуации различных типов, направляющих их 
к преступлению. Масса отклоняющихся лиц является носителем преступного поведения, потому что в личности каждого из них содержатся и внутренняя причина преступления – криминогенная мотивация, и его внутренние условия – анатомическая, психофизиологическая и психологическая среда протекания процесса мотивации. В социальную микросреду входят, как уже отмечалось, разнотипные криминогенные ситуации, субъектами которых чаще всего бывают преступник и потерпевший или социальные группы, членами которых 
они являются. Недостатки социальной микросреды через ситуацию 
способствуют извне проявлению преступного поведения. Взаимодействие внутри причин и условий преступного поведения и между ними 
образует 
причинный 
механизм, 
подчиняющийся 
социальнопсихологическим и личностно-психологическим закономерностям. 
Конкретное преступление, понимаемое как акт, момент преступного поведения, его логически завершающее, не просто личностно – оно 
                                                 
1 Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. Т. 46. Ч. 1. С. 214. Для сравнения см.: 
Смелзер Н. Социология. М., 1994. 

индивидуально (от лат. individuum – неделимый) и в этом смысле неповторимо, неотделимо от определенного лица, его носитель – конкретный человек, субъект преступления, личность преступника, и порождается оно поэтому индивидуально значимыми причинами и условиями, 
неотделимыми от конкретного преступника, подчиняющимися социально-психологическим и личностно-психологическим закономерностям.  
Итак, носителем преступности является общество, преступного поведения – масса отклоняющихся лиц, ведомых криминогенными ситуациями к преступлению, а преступления – конкретный преступник; уровень функционирования преступности – общесоциальный, преступного 
поведения – личностный, микрогрупповой и микросредовый, а преступления – тот же, но еще и индивидуально значимый; преступность подчиняется не только социологическим, но и социально-психологическим 
закономерностям, а преступное поведение и преступление – социальнопсихологическим и личностно-психологическим. 
Как уже отмечалось, преступность не состоит из преступлений, ибо 
их определенное количество перешло в иное качество – общественное, 
социологическое. Однако преступность все-таки состоит из преступлений в том смысле, что она в них существует, через них проявляется, то 
есть если в качестве элементов преступности представить преступления, то и преступность предстанет в виде суммы преступлений или 
суммарной системы и будет обладать свойствами преступления. Если в 
качестве элементов преступности представить типы преступности, то 
тогда она будет действительно целостной системой и обладать такими 
свойствами, которые неприсущи отдельному преступлению. На самом 
деле преступность можно представить и как суммарную систему, и как 
целостную. Вот здесь и кроется разгадка. Например, преступность, как 
и преступление, обладает общественной опасностью, но в отличие от 
преступления суммарной, то есть суммой причиненного материального, морального, физического, политического вреда массой преступлений. Если суммарную общественную опасность представить как свойство, присущее только преступности, то есть как интегративное свойство, то тогда она предстанет в виде регрессивности, то есть как препятствие прогрессу общества (преступление и преступное поведение таким 

свойством не обладают – не тот масштаб и уровень). Например, можно 
считать, что последствием такого ужасного преступления, как террористический акт в Беслане, явилось то, что родители перестали пускать 
детей в школу в масштабе всей страны, но реакция была на терроризм 
как на социальное явление, сложившееся в России, образовавшееся 
вследствие серии террористических актов, а событие в Беслане стало 
той каплей, которая переполнила чашу терпения общества, как бы закончила процесс формирования цельного явления – терроризма, и поэтому даже такое ужасное преступление не может воспрепятствовать 
прогрессу всего общества, а только общесоциальное явление – терроризм.  
Может ли преступное поведение существовать вне преступности? 
Да, может, так как и то и другое, как уже отмечалось, функционируют на разных уровнях, имеют разных носителей и действуют по своим, специфическим законам. Однако они имеют некоторые черты 
сходства между собой. Преступное поведение обладает массой своих 
носителей – отклоненцев, потенциальных преступников, а преступность проявляется в массе конкретных преступлений, поэтому и преступность, и преступное поведение имеют определенную распространенность, обладают качеством массовости, причем закономерности преступного поведения как формируются на основе массы преступлений, так и проявляются в каждом из них. Но может ли одно 
преступление определить преступное поведение? Может, если оно, 
как правило, тяжкое или особо тяжкое, то есть типичное и к своему 
окончанию проходит обычно длительный период развития, а значит, 
подчиняется в принципе всем закономерностям преступного поведения, порождается причинами и условиями того же уровня и по тому 
же механизму, без выпадения отдельных звеньев. Преступность не 
может существовать и проявляться в одном преступлении и даже в 
нескольких, потому что нужно определенное количество, масса преступлений, чтобы образовалась преступность как социальное явление, чтобы количество перешло в совсем иное качество. Отсюда вопрос: есть ли преступность в Непале, где на 100 тыс. населения совершается всего 13 преступлений? Нет, хотя и действует уголовный 
кодекс, совершаются преступления, но их количества недостаточно 

для того, чтобы образовалось цельное явление – преступность со 
своими типологическими проявлениями (экономическая, политическая, организованная и т. д.) и закономерностями, которым не подчиняется несколько десятков преступлений (в Непале – 2716).  
Может ли преступность существовать вне преступного поведения? Каковы перспективы развития этих криминальных явлений?  
Реальное сокращение числа конкретных преступлений наряду с 
их полной регистрацией, если оно происходит на протяжении длительного периода, характеризует процесс «отмирания» преступности, 
ибо уменьшение их количества до некоторого «немассового» числа 
должно привести к вырождению старого качества – преступности и к 
появлению нового – отдельных эксцессов, о чем и писал в свое время 
В. И. Ленин1. Иными словами, преступность в принципе при коммунизме или в постиндустриальном обществе (как ни назовите) в необозримом будущем можно ликвидировать путем постоянного, существенного и принципиального сокращения числа конкретных преступлений, посредством устранения их причин и условий, к чему, собственно, и призваны правоохранительные органы. Однако осуществить 
это можно лишь на основе кардинального преображения социальной 
действительности, а именно путем изменения содержания и направленности проявления противоречий социального развития, управления преступностью. Это и вызовет сокращение числа конкретных 
преступлений. Таким образом, процесс этот двуединый, ибо он может 
и должен проходить путем устранения причин и условий как конкретных преступлений, так и преступности.  
Однако вызовет ли на каком-то этапе даже «качественное сокращение» числа конкретных преступлений ликвидацию преступного 
поведения? Нет, так как даже одно преступление, один эксцесс подчиняется закономерностям преступного поведения социально-психологического и психологического уровня, порождается его причинами 
и условиями, хотя наиболее полное проявление эти закономерности 
находят лишь в массе конкретных преступлений, поэтому-то преступное поведение может существовать вне преступности, а преступ
                                                 
1 См.: Ленин В. И. Полное собрание сочинений. Т. 33. С. 91.