Ницше о Вагнере

      / ; Фридрихъ Нитче


   _ f'




                НИТЧЕ О ВАГНЕРЪ





I. Вагнеръ какъ явлеше II. Нитче contra Вагнеръ



Переводъ съ н-ьмецкаго Н. ПОЛИЛОВА.

Съ ВВЕДВШЕМЪ ПЕРЕВОДЧИКА.







) С.-ПЕТЕРБУРГЪ 1907

ВВЕДЕШЕ.



i.

      Заглав1е, данное мною этой книг-Ь, не должно вводить въ заблуждеше: это далеко не все, что написано Нитче о ВагнерЕ, а лишь сравнительно небольшая часть. ТЬмъ не мен’Ье не одно только желаше дать общее заглав!е книгЬ, содержащей въ себЪ двЪ отд'Ьльныхъ статьи, заставило меня остановиться на немъ. Если въ Германш и даже среди близкихъ друзей философа его «Fall Wagner» былъ понять, какъ внезапный разрывъ съ великимъ композиторомъ, а поклонниками Вагнера, даже какъ измЪна ихъ кумиру, то тЬмъ бол^е такой ложный взглядъ можетъ возникнуть у русскаго читателя, мало знакомаго съ Нитче вообще, а еще менгЬе съ истор1ей его дружбы и разрыва съ Вагнеромъ въ частности. Между тЬмъ эта истор!я является весьма существенной частью бюграфш философа,

I*

IV

  и безъ детальнаго знашя ея очень многое въ его сочинешяхъ, даже неимЪющихъ прямого отно-шешя къ Вагнеру, остается непонятнымъ. Это соображение прежде всего и заставило меня предпослать моему переводу собственное пространное введете, изложивъ въ немъ все наиболее существенное, касающееся отношешй гешаль-наго мыслителя къ гениальному композитору. Оно является, въ моихъ глазахъ, необходимыми, оно же вместе съ теми даетъ мне некоторое право на заглавие: Нитче о Вагнере.
    Мне могутъ возразить, что я однако не включили въ книгу наиболее обширнаго труда Нитче о Вагнере, который ведь тоже можно подвести поди мое обобщающее заглавю. Я говорю о че-твертомъ «Несвоевременноми размышлеши»: «Ри-хардъ Вагнеръ въ Байрейте». Но это возраже-ше было бы неосновательными. Прежде всего «Richard Wagner in Bayreuth» только эпизодъ въ духовномъ развили философа, хотя и весьма важный, такъ каки заканчиваетъ первую стадго его,—тогда каки «der Fall Wagner»—последнее слово, резюме. Въ первомъ сочиненш съ нами говоритъ не настояпцй Нитче, а находящейся еще поди мощными вл^ятемъ вагнеровскихъ чари, хотя и стремящейся всеми силами освободиться отъ нихъ. Настояпцй, подлинный Нитче начинается лишь непосредственно после этого «прощальнаго письма»; лишь тогда они наконецъ нашелъ свой собственный путь и смело, но съ неисцелимой раной въ сердце вступилъ на него. Разрывъ дружбы

V

съ Вагнеромъ былъ этой раной; она не закрывалась до того рокового дня, когда злой недугъ овлад'Ьлъ его духомъ и заставилъ его умолкнуть навсегда. Кром1> того, всЬ диеирамбы, которые онъ пЪлъ Вагнеру до момента ихъ тайнаго разрыва, т. е. до первыхъ представлен^ вагнеров-скихъ оперъ въ только что оконченномъ бай-рейтскомъ театр£, далеко еще не доказываютъ, что онъ былъ когда-нибудь слЪпымъ поклонни-комъ Вагнера, такъ сказать, заправскимъ ваг-нер!анцемъ. Имъ онъ не былъ никогда. Д'Ьло обстояло нисколько иначе. Молодой гешй искалъ зр'Ьлаго гешя, искалъ себ'Ь въ немъ наставника и друга и, казалось ему, нашелъ то, чего искалъ, въ РихардЪ Вагнера. Эта дружба, хотя и не ослЪпила, но все же очаровала его; она преисполнила его благородное сердце глубокой благодарностью, она побудила его отдаться искренно и страстно служешю дРлу Вагнера. Въ резуль-татЪ Нитче идеализировалъ Вагнера или, какъ онъ самъ выражается, «одарилъ егособою». Но время шло, его гешй развивался, передъ нимъ предстали собственныя проблемы, внутренней го-лосъ звучалъ властно. Съ великимъ ужасомъ увидЪлъ онъ, что между нимъ и Вагнеромъ разверзается пропасть, что въ сущности онъ и Вагнеръ — антиподы. Подъ гнетомъ этой мысли онъ дЪлаетъ надъ собой последнее' усилёе и пи-шетъ свое «прощальное письмо». При такихъ услов!яхъ — надо сказать это прямо — оно не могло.быть вполн'Ь искреннимъ. Вотъ почему

VI

  поместить«Рихарда Вагнера въ БайрейтЬ» 1876г. въ одинъ сборникъ съ «туринскимъ письмомъ» 1888 г. «Вагнеръ какъ явлеше» исъ «Нитче contra Вагнеръ» кажется мнЪ совершенно недопусти-мымъ. «Рихардъ Вагнеръ въБайрейтГ» относится совсбмъ къ другому циклу произведен^ философа. Его можно соединить, какъ и веб четыре «Несвоевременныхъ размышлешя», въ одну книгу только съ «Происхождешемъ трагедш», что и им-Ьетъ мГсто въ нГкоторыхъ нЪмецкихъ изда-шяхъ.
2.

     Не подлежитъ сомнЪшю, что твореше и его творецъ находятся въ тЬсн'Ьйшей внутренней связи между собою: это можно сказать съ оди-наковымъ правомъ, какъ о художникахъ, такъ и о философахъ. Поэтому, чтобы вполн’Ь понять ихъ произведения, понять, почему известные вопросы трактуются ими такъ, а не иначе, необходимо знать, кто таюе они сами, каковъ ихъ духовный обликъ. Выражаясь языкомъ Нитче, у каждаго изънихъ есть свои «идюсинкразш», которыми обусловливается очень многое въ ихъ творчеств^, которыми объясняется, какъ предпочтете, оказываемое ими извЪстнымъ [проблемами, такъ и самое отношение ихъ къ этимъ проблемамъ. Если мы сравнили, напр., трактовку музыки, какъ искусства, у Канта, Гегеля, Шопенгауэра и Нитче, то увидимъ, что глубина и утонченность ея понимания, а вмЪстЪ съ тГмъ и

vn


   интересы къ ней все возрастает^ доходя у посл-Ьд-няго прямо до культа музыки. Если мы заглянемъ затЬмъ въ жизнеописашя этихъ мыслителей, то увидимъ, что музыкальность натуры въ дан-номъ случае возрастаетъ въ томъ же порядке. Этотъ прирожденный даръ былъ у Нитче действительно огромнымъ; вотъ почему проблема музыки не перестаетъ занимать его всю жизнь, вотъ почему она лежитъ въ основе его эстети-ческаго м1росозерцан!я (см. «Происхождеше трагедии»).
      Музыкальность Нитче обнаружилась довольно рано, еще на десятомъ году его жизни. Объ этомъ свидЪтельствуетъ въ своихъ воспомина-шяхъ одинъ изъ друзей его детства. «Въ это время (весною 1854 года)», говорить онъ, «мои друзья и я обратились къ болЪе серьезными за-няНямъ. Первое побуждение къ этому исходило отъ моего друга Фридриха Нитче. Ему довелось именно услышать въ церкви одно музыкальное исполнеше, и оно такъ поразило его, что онъ рЕшилъ посвятить себя музыке и усердно заняться ею. Вскоре, благодаря прилежашю и большому таланту, онъ сдЪлалъ огромные успехи въ игре на роял'Ь»¹). Еще обстоятельнее разсказы-ваетъ объ этомъ случае самъ Нитче. «Япошелъ въ день Вознесешя въ городскую церковь и услы-шалъ тамъ величественный хоръ: аллилуйа! Онъ


       ’) Elisabeth Forster-Nietzsche: Das Leben Friedrich Nietzsche’s, iBd. I. S. 71.

Viii

  какъ бы побуждалъ меня присоединить къ нему свой голосъ; мнЪ казалось, что это была торжественная п'Ьснь ангеловъ, подъ звуки которой 1исусъ Христосъ возносится на небо. Я немедленно р'Ьшилъ сочинить н^что подобное. Тот-часъ же послЪ церкви я приступилъ къ дЪлу и по-дГтски радовался каждому новому аккорду, ро-ждавшемуся’изъ-подъ моихъ рукъ. Не переставая заниматься этимъ нисколько лЪтъ, я однако прюбрЪлъ очень много, такъ какъ благодаря изучению сочетания тоновъ научился лучше играть съ листа»¹).
     На его музыкальное развиНе въ эту пору оказывалъ большое влцгше отецъ одного изъ его товарищей Густава К., большой знатокъ музыки и авторъ нГсколькихъ премированныхъ сонатъ и квартетовъ. У него былъ къ тому же прекрасный рояль, такъ привлекавший мальчика Нитче, что онъ часто по-долгу стоялъ передъ его домомъ, упиваясь чудными мелод1ями Бетховена. Его другъ Густавъ К. также обладалъ недюжинными музыкальными способностями; съ нимъ онъ делился своими музыкальными впеча-тл'Ьшями и разыгрывалъ ему свои собственным сочинешя, на которым изводилъ безъ устали огромное количество нотной бумаги. Результатъ этихъ занятай въ свмзи съ усерднымъ изучешемъ музыки не замедлилъ сказаться. Нитче, по его собственному признанно, «проникся непримири
¹) Тамъ же, стр. 71.

IX

   мой ненавистью ко всей новейшей музыке и ко всему, что было не классическими»¹). Моцартъ и Гайднъ, Шубертъ и Мендельсонъ, Бетховенъ и Бахъ стали въ его глазахъ столпами для немецкой музыки. Что касается собственники его музыкальныхъ сочинений, то они не обнаруживали въ немъ крупнаго композиторскаго таланта; гораздо лучше удавалось ему исполнеше свобод-ныхъ фантазгй.— дари, унаследованный ими отъ отца. По свидетельству его сестры-бюграфа, эти фантазш производили всегда сильное впечатлБ-Hie на окружающихъ, даже на так1я тонгая художественный натуры, каки Козима Вагнеръ. Зато понимаше музыки было развито въ немъ уже въ четырнадцатилБтнемъ возрастБ до изумительной степени, о чемъ достаточно ясно го-ворятъ ниже слБдуюпця строки, написанныя имъ въ 1858 году.
      «Богъ далъ намъ музыку прежде всего для того, чтобы она вела насъ къ небу.
      «Музыка соединяетъ въ себБ всБ свойства, она можетъ возвышать насъ, можетъ забавлять, можетъ веселить, даже можетъ своими нежными, грустными звуками размягчить самое черствое сердце. Но главное назначеше ея состоитъ въ томъ, чтобы направлять наши мысли къ высшему, возвышать насъ, даже потрясать. Это является главнымъ образомъ цБлыо церковной музыки; между тБмъ достойно сожалБшя, что этотъ родъ

р Тамъ же, стр. 72.

 музыки все болЪе уклоняется отъ своего глав-наго назначешя. Сюда относятся также хоралы, но въ настоящее время есть тагае хоралы, которые своей монотонной мелодией далеко усту-паютъ въ силе старымъ. КромГ того, музыка просв’Ьтляетъ душу и прогоняетъ мрачный мысли. Кто не ощущаете тихаго, свЪтлаго мира, слыша простыя мелодш Гайдна? Музыка часто говорить намъ звуками убедительнее, чемъ поэзёя словами, и проникаетъ въ самые тайные изгибы нашей души. Но все, что даруетъ намъ Богъ, мо-жетъ служить намъ на благо лишь въ томъ случае, если мы пользуемся имъ правильно и мудро. Такъ, пеше возвышаетъ насъ и приближаете къ доброму и истинному. Если же музыкой пользуются только для грубаго развле-чешя или для того, чтобы выставлять себя на-показъ передъ людьми, то она является греховной и вредной. Темь не менее это встречается очень часто, и даже почти вся новейшая музыка носите на себе следы этого. Другое печальное явлешето, что мнопеновые композиторы стараются писать темно. Ведь именно такёе искусственные перюды, быть можетъ, восхищающее знатока, оставляютъ безучастными здоровое человеческое ухо. Стремлешемъ къ крайнему оригинальничанью въ особенности отличается такъ называемая музыка будущаго разныхъ Листовъ и Берлюзовъ.—Музыка является также пр!ят-нымъ занятеемъ и защищаете всякаго, интере-сующагося ею, отъ скуки. Всехъ людей, прези-

XI

  рающихъ ее, слЪдуетъ считать бездушными, животноподобными созданиями. Да будетъ всегда этотъ чудный даръ Божй спутникомъ на моемъ жизненномъ пути, и я могу считать себя счастли-вымъ, что возлюбилъ его. Будемъ пЪть вечную хвалу Господу, ниспосылающему намъ это дивное наслажден] е'»;).

3
     Къ тому же перюду жизни Нитче относятся его первыя поэтическая упражнешя, начавшаяся даже нисколько ранГе первыхъ музыкальныхъ. Разумеется, эти упражнешя девятилГтняго поэта были очень слабы, но дГло вовсе не въ ихъ ли-тературныхъ достоинствахъ. Важно то, что они не были простой блажью, а являлись истинной духовной потребностью, доказательствомъ чему служить то, что занятш этихъ Нитче не прекращали до конца своей жизни и достигъ въ этой области высокой степени совершенства, почему его справедливо называютъ мыслителемъ-поэтомъ. Важно такъ же и то, что всЬ поэтические опыты его дЪтскихъ лЪтъ были либо лирическими, либо драматическими, т. е., согласно его эстетическимъ воззрГшямъ (см. «Происхождение трагедия»), истекали изъ того же источника, изъ того же художественнаго инстинкта, какъ и А1узыка.


Р Тамъ же, стр. 74—75.