Воспоминания Ф. Ф. Вигеля. Часть 2

ВОСЛОМ ИН АН 1Я





                Ф. Ф. ВИГЕЛЯ








ЧАСТЬ ВТОРАЯ.








МОСКВА.
Въ университетской типографии (КАТКОВЪ в К⁰.)
1864.

Дозволено цензурой, l-ro мая, 1864 года.

I.

  Мы остановились въ Лондонк, въ одномъ изъ двухъ только извкстныхъ тогда трактировъ и закзЖихъ домовъ, изъ коихъ другой, Демутовъ, принадлежащей къ малому числу древностей столктняго Петербурга, одинъ еще не тронуть съ мкста и не перестроенъ.
  Большой Живости не было замктно: городъ только черезъ десять лктъ началъ такъ быстро наполняться Жителями, тогда еще населенгемъ онъ не былъ столь богатъ; обычай Же проводить лкто на дачахъ въ два года меЖду вскми классами уЖе распространился; съ нихъ не успкли еще перекхать, и Петербургъ казался пусть. Но если по наружности не было замктно большаго двиЖешя, то въ правительственныхъ мк-стахъ и канцелярёяхъ была тогда большая дкятельность, ибо 8 сентября изданъ достопамятный указъ объ учреЖдеши ми-нистерствъ.
  Дворъ находился тогда въ Гатчинк, и потому-то мы не нашли ни генералъ-прокурора Беклешова, къ которому брать имклъ поручеше отъ отца, ни виц,е-канцлера князя Куракина, къ которому я ходилъ являться. По странному стечение обстоятельствъ, пр!кздъ мой былъ вторично какъ будто сиг-наломъ удалетя для Беклешова: меня Же другой разъ встрк-тили въ Петербург^ обманутыя надеЖды.
  Съ учреЖдегаемъ министерствъ измкнялся весь преЖшйходъ дклъ въ государствк и установдялся совершенно новый. Упрямство ли или дальновидность стариковъ заставляла ихъ вскми силами противиться опаснымъ, по мнкнпо ихъ, перемк-

— 6 —

намъ; на нихъ смотрЪли какъ на людей, правда, опытныхъ, но искусныхъ только въ практик^, безъ единой государственной, созидательной мысли. Вс± они поспорили и покорились необходимости, одинъ Беклешовъ вышелъ въ отставку. Князя Куракина уволили отъ управления иностранною коллепей съ звашемъ канцлера росДйскихъ орденовъ, что почиталось тогда въ гражданской слуЖб'Ь самымь высшимь местом!. *




  Чтобъ объяснить происхоЖдеше новыхъ м^ръ, необходимо будетъ кратко и pfeko изобразить новыя лица, который выступаютъ на сцену.
  Вскхъ старее, если не лотами, то чиномъ, былъ графъ Кочубей, родной племянникъ умершаго канцлера князя Без-бородки, который ничего не пощадив! на его воспитанье, въ самыхъ молодыхъ .гктахъ отправилъ его въ лондонскую Mucciio, къ искусному дипломату,. посланнику нашему графу Воронцову, на выучку. Оттуда прямо, чрезъ нисколько лйтъ, нашелъ он! средство, съ чиномъ камергера, перевести его самого посланником! въ Константинополь. До смерти своей сохранив! при Павай неограниченный кредит!, онъ сначала вызвал! его оттуда членом! иностранной коллегия, а потомъ, в! короткое время, усшкл! доставить ему графское достоинство и зваше вице-канцлера. Один!, без! дяди, Кочубей долго не могъ оставаться и, какъ мнопе друпе, былъ сослан! въ деревню.
  Въ 1862 году ему было не съ большимъ тридцать л&тъ. Онъ пренебрегъ обыкновенными ничтоЖными занятьями дипломатовъ, по большей части сплетнями хорошаго тона, и хот^лъ посвятить себя внутреннему преобразована государства. Передъ соотечественниками было ему ч^мъ блеснуть: онъ лучше других! знал! состав! парламента, права его членовъ, прочитал! вскхъ английских! публицистов! и, какъ львенокъ Крыловой басни, собирался учить зверей вить гн-Ьзда. Красивая наружность, иногда молчаливая задумчивость, испытуюццй взгляд!, надменная учтив ость—были блестяцця завесы, за кои искусно пряталъ онъ свои недо

   * Тогда еще не было государственна™ совета и его председателя.

— 7 —

статки, и имя государственнаго человкка принадлежало ему, когда еще ничкмъ онъ его не заслуЖидъ.
  Другой участника въ ваЖномъ предпр!ятш быль тайный, непримиримый врагъ Pocciu, слищкомъ известный потомъ, измкнникъ ЧарторыйсНй. Изступленнымъ патрштизмомъ его мать заслужила отъ Поляковъ назваше матки ойчизнъг: въ объятяхъ этой матки, польской Юдиеи, pycckitt Олофернъ напгь, князь Репнинъ, не потерялъ, однако^е, головы, и ой-чизну. ея, когда былъ посломъ въ Варшавк, заставлялъ трепетать передъ собою. Князь Адамъ былъ плодомъ вскмъ из-вкстнаго сего чудовищнаго союза: съ малолетства напитанный чувствами Жесточайшей ненависти къ истинному своему отечеству, онъ посвященъ былъ его Же слуЖенйо. Нисколько времени находился онъ адъютантомъ при Александр^ Павловичк, когда тотъ былъ наелкдникомъ престола......
При его воцаренди вызванъ онъ былъ изъ Рима, гдк находился посланникомъ нашимъ при сардинскомъ королк, который, лишившись Шемонта, не очень епкшилъ отправиться въ Сардишю. Чтобы сойдтись съ другими любимцами царя, надобно было ему притвориться англоманомъ, что ему не боль-шато стоило. Кромк зла, не могъ онъ Желать Pocciu, и уча-crie его въ замышляемомъ ея преобразовании по крайней мкрк показываете въ немъ много ума.
  Третай участникъ былъ двадцатидевятилктшй Павелъ Строгоновъ, единственный сынъ графа Александра Сергеевича, извкстнаго покровителя худоЖествъ и музъ........

  Весьма еще не старый морякъ Чичаговъ былъ ъама.уЖе контръ-адмираломъ; онъ синь обязанъ былъ не сбоствен-нымъ заслугамъ, а славк отца, одерЖавша^надъ Шведами знаменитую морскую побкду............: . .............
Ог.ъ такЖе въ душк былъ Англичанинъ, въ Англш учился мореплавание и Женатъ былъ на Англичанкк.
  Вскхъ старке актами и конечно вскхъ выше умомъ былъ Николай Никодаевичъ Новосильцевъ......................

Во время пребывашя за границей Анпия совершенно обво-роЖила его..............Отчизну портера и эля, гдк не
родится, а льется мадера и портвейнъ, гдк опрятность и роскошь у самыхъ грубыхъ наслаЖдеюй, отнимаютъ

— 8 —

все, что есть въ нихъ отвратительнаго, сйо землю въ тайне сердца избралъ онъ своимъ отечествомъ. Онъ числился въ армш подполковникомъ и оставилъ службу вслЪдъ за смертаю Екатерины: при Александре, который преЖде его зналъ, сделанъ онъ былъ тотчасъ камергеромъ и етатсъ-се-кретаремъ. Молодой царь видФль въ немъ умнаго, способ-наго и свЪдущагр сотрудника, веселаго и пр!ятнаго собеседника, преданнаго и откровеннаго друга, паче всЪхъ друтихъ полюбилъ его и помкстилъ у себя во дворце. Его друзья держались имъ болЪе всего и чрезъ его посредство только могли действовать на государя.

   Со временъ Петра Великаго, судьба велитъРоссги покорствовать которому - нибудь изъ государствъ или народовъ европейскихъ и поклоняться ему какъ идолу. Чтобъ угодить Петру, надобно было сделаться Толландцемъ; Гермашя владычествовала надъ намй при Анне Хэанновне и Бироне; при Елисавете Петровне появился Лашетарди и начались соблазны Франция; они умножились и усилились отрастаю Екатерины Второй къ французской литературе и друЖбою ея съ философами восьмнадцатаго века. Петръ III хотелъ сделать насъ Пруссаками; въ первые годы Александрова царствовавдя, Анпйя была нашею патроншей................
   Изъ-за пентархш, мною описанной, какъ будто скрываясь, выглядывалъ СперанскйЬ Cie имя въ первый разъ еще является въ сихъ запискахъ. Человекъ сей быстро возникъ изъ ничтожества: сынъ селъскаго священника, воз-росппйвюдъ сенш олтарей, онъ воспитывался сперва во Вла-дтпрской семинар1и и учился потомъ въ Александроневской духовной акадяйй».........................................

Случайно онъ отЯЯъ перенесенъ на сцену м!рской Жизнй.
   Меньшой брать князя Куракина, Алексей Борисовичъ, хо-тклъ единственнаго сына своего воспитанлемъ приготовить къ занята» со временемъ одного изъ высшихъ мкстъ въ государстве и для того просилъ митрополита Гавршла выбрать ему наставника изъ студентовъ или магистровъ духовной академш: онъ прислалъ ему двухъ, изъ коихъ предпочтенъ Сперансктй *. Въ сей новой сфере угоЖдалъ онъ отцу, нра

   * Оба братья Куракины любили показывать пышность. За двумя сту

— 9 —

вился матери, баловаль сына и очищаль себк дорогу кг будущимъ успкхамъ. Онъ причислень къ экспе.т,иц!и казначейства, коею управляла князь Куракинъ; когда Же сей послкдвдй при Павлк сдкланъ генераль-прокуроромь и про-быль имъ два года, то моЖно себк представить, какь побк-Жалъ онъ по ступенями почестей. При трехъ преемникахъ Куракина, князк Лопухинк, Беклешовк и Обольяниновк былъ онъ такЖе дкятельно употребленъ и награЖденъ, но не имклъ главнаго вл!ян!я на дкла.
  Фортуну его сдклалъ графъ Паленъ. Находясь въ канцелярия. генералъ-прокурорской, онъ въ то Же время былъ правителемъ канцелярией какой-то koMMUcciu, о бнаб-Жеши резиденцхи припасами, коей Паленъ былъ прези-дентомъ, по званйо воевнаго губернатора. Имъ былъ онъ представленъ молодому императору, который сдклалъ его своимъ статсъ-секретаремъ...............................
  СперансМй предлоЖилъ искусное перо свое пяти молодымъ преобразователямъ, и принимая видъ какъ будто собира-етъ ихъ мнкняя, соглашаетъ ихъ, приводить въ порядокъ, дкйствительно, одинъ составлялъ проекта учреЖдешя мини-стерствъ. Тутъ увидклъ онъ всю пустоту претензй людей, почитавшихъ себя государственными.......................
Опытность старцевъ и зрклыхъ муЖей онъ презиралъ, ува-Жалъ одну только ученость, въ этомъ отношенга на граЖ-данскомъ попршцк равныхъ себк не видклъ и съ ткхъ поръ пр!учился ставить себя выше вскхъ.
  Въ высокихъ,- блестящихъ качествахъ ума, никто, даЖе его враги, ему никогда не отказывали. .... Онъ могъ бы оказать чрёзвычайныя услуги государству и пользоваться чистою славой. Онъ былъ еще молодь, спкщилъ блеснуть и въ торопяхъ не нашелъ ничего лучшаго, какъ списать точь-въ-точь учреЖдевде министерствъ, коимъ французская директор!» надкялась поболке людей привязать къ своему суще-ствовашю, со вскмъ преув.еличепнымъ его содерЖашемъ, со

дентачи послана была цугом® великолепная четвероместная карета съ гербами и ливрейными лакеями: неопытный въ дЪлахъ свЪта Сперанский, говорят®, до того изумился, что бросился становиться на запятки и рк шился сксть въ нее, поелкдуя только примеру своего товарища, бол-Ье смклаго.

— 10 —

всЬмъ излишествомъ должностей. Въ немъ признали творца, точно такЖе какъ предки наши, не знавпле Корнеля и Расина, дивились изобретательности Сумарокова и КняЖ-........................................................
  Хотя онъ (пусть простятъ мнЖ cie простонародное выра-Женге) и корчилъ иностранца, но въ немъ заметна была отличительная черта истинно-русскато человека: онъ не зналъ мести, не умклъ ненавидеть, но за то никто изъ его соотече-ственниковъ, даЖе самъ Поте.мкинъ, такъ глубоко не умклъ все презирать, съ тою только разницей, что онъ умЖлъ делать cie не приметно. Я полагаю, что это происходило отъ совершеннаго равнодушия ко всему, кроме самого себя и своихъ творешй..........................................
Когда показался онъ на нашемъ горизонте, никто его не поняла., всЖ любили, ласкали его, дивились ему, даЖе гордились имъ, для вскхъ былъ онъ надеЖа - CnepaHckift. Только въ последствш, когда воспарилъ онъ гораздо выше, и заключился въ самомъ тЖсномь кругу, когда онъ окруЖилъ себя какою-то таинственною, непроницаемою атмосферой, тогда только открылось поле для догадокъ и невыгодны'ъ объ немъ тол-ковъ.
  Онъ имЖлъ лицо весьма пр1ятное й бфлизн.у молочнаго цвета; голубые взоры его ни на что не устремлялись, никогда не блуЖдали, никогда не потуплялись, но медленно поворачиваясь въ сторону, какъ будто избегали встречи съ другими взорами; голосъ его былъ тихъ и несколько протяЖенъ, улыбка принуЖденно ласковая. Въ одЖпши, въ образе Жизни старался онъ прилаЖиваться къ господствовавшему вкусу: къ счастпо его, былъ онъ Женатъ на девице Стивенсъ, дочери бывшей англ!йской гувернантки въ доме графини Шуваловой; онъ ея лишился, но сохра-нилъ много изъ навыковъ ея земли. Напримеръ, тогда уЖе завтракалъ онъ въ одиннадцать часовъ, и завтракъ его состояли изъ крЖпкаго чая, хлеба съ масломъ, тонкихъ ломтей ветчины и вареныхъ яицъ. Онъ не зналъ по-англшски; умелъ однакоЖе говорить маленькой дочери своей my dear, ту pretty child, ту sweet girl. Летомъ думалъ онъ ездить вер-хомъ, едва дерЖась на клячЖ съ отрубленнымъ хвостомъ. Вотъ единственно смешная его сторона, которую неохотно я представилъ; мне не хотелось бы ничего въ немъ видеть

— 11 —

сьгЬшнаго, а одно удивляющее, угасающее. Впрочемъ, моЖетъ-быть, и это было притворство, а не претенз!я.

  Не возможно было вдругъ разрушить старое, вековое здаше; надобно было напереди вывести повыл сткны. Три министерства, иностр.анныхъ д±лъ, военное и морское, действительно, всегда существовали подъ назвашемъ государственныхъ коллепй: съ другими коллепями пхъ смешивать не долЖно. Президенты трехъ коллепй были фельд-маршальскаго чина и ходили прямо съ докладомъ къ царю: члены Же ихъ, иногда втораго класса, никогда менее четвер-таго, управляли экспедициями (нынешними департаментами), на кои были раздклены дела ихъ. Прочзя коллейи не имели ни, одинаковой съ ними важности, ни равпыхъ съ ними правъ. Ихъ президенты, обыкновенно тайные советники, часто и выше, посылали доклады ихъ чрезъ статсъ-секретарей, действовали, однакоЖе, совершенно отъ нихъ независимо и чрезъ прокуроровъ состояли только подъ на-блюдешемъ генералъ-прокурора. Изъ нихъ одна только медицинская переделана тогда въ экспедицию; проч!я Же коллейи оставаясь пока въ преЖнемъ составе и съ преЖними названиями, подчинены были ведомству пяти вновь учреЖ-денныхъ министерствъ.
  Слово министерство было мало употребляемо: ихъ знали более подъ назвашемъ департаментовъ, ибо при каЖдомъ министре находилось ихъ первоначально не болке какъ по одному. Только въ последств1и съ некоторыми уменьшешемь превратились иным въ канцелярш, а подведомственный министрами коллеги образовались въ департаменты. Иные читатели полюбопытствуютъ моЖетъ-быть знать составь пер-ваго министерства въ Pocciu.
  Министромъ иностранныхъ де.тъ и государственными канц леромъ назначенъ былъ престарелый графъ, Алекеандръ Романовичи Воронцовъ. Последняя должность, которую занимали онъ при Екатерине, было место президента коммерцъ-коллейи................................................
Товарищами его назначенъ князь Адами ЧарторыйсНй.
  Президенты военной и адмиралтействъ-коллейй, фельдмаршалы, графъ Николай Ивановичи Салтыковъ и Иванъ Логиновичи Толенищевъ-Кутузовъ уволены отъ упраздняв-

— 12 —

мыхъ должностей, а вице-президенты сихъ коллепй, Вязми-тиновъ и Мордвинов!., назначены министрами. Покорность къ предерЖащей власти была девизомъ старика Сергея Кузьмича. Его доброта и честность были столь Же известны, какъ умъ его и деятельность: трудолюбгемъ и долговременною безпорочною службой, единственно попалъ онъ наконецъ въ люди. Къ соЖален!ю, нахоЖдеше его въ малыхъ чинахъ при чппятъ строгихъ и не весьма вЖЖливыхъ начальниковъ оставило въ немъ какое-то раболепство, не согласное съ до-стоинствомъ, которое необходимо для человека постав-леннаго на высшую степень. Ни анг.пйскаго, ни какого дру-гаго ивостраннаго, въ немъ решительно ничего не было; въ немъ такЖе никто не могъ бы узнать и древняго русскаго боярина.................................................
  Известный своими добрыми намерешями, обширными свЖ-дендями, Живымъ вообраЖешемъ и притязашями надоброду-mie, Николай Семеновичъ Мордвиновъ более неЖели когда кипелъ въ это время проектами. Онъ почитался нашимъ Со-кратомъ, Цицеро но мъ, Катономъ и Сенекой. Политически сей мечтатель съ превыспренними идеями, съ лоЖными по-шгпями о Pocciu и ея пользахъ, долЖенъ былъ естественнымъ образомъ сойдтись въ мысляхъ съ молодыми законодателями. Къ тому Же и онъ былъ Женатъ на Англичанке Кобле, гово-рилъ и Жилъ совершенно по-анг.ййски. Но не более трехъ мЖ-сяцевъ пробы лъ онъ морскимъ министр о мъ...............
и долЖенъ былъ оставить место товарищу своему Чичагову. j ДерЖавинъ, гендй и дитя, поэтъ и пророкъ, какъ Давидъ, видя на троне воспетаго имъ при роЖденги порфиророднаго отрока, увлекался сладчайшими мечтами, Все что происходило въ глазахъ его слишкомъ отзывалось поэз!ей, чтобъ ему не нравиться, и онъ съ благодарности принялъ зваше министра юстищи и все что уцелело отЪ. генералъ-проку-рорской должности. Годъ спустя после учреЖдешя мини-стерствъ, Новосильцевъ имЖлъ скромность не отвергнуть назвавдя товарища министра юстиции
   Вышеописанные мною графъ Кочубей и графъ Строгоновъ сделались: первый министромъ внутреннихъ делъ, послЖдн1й его товарищемъ.
   Столь благосклонный къ отцу моему, графъ Румянцевъ былъ президентомъ коммерцъ-коллепи, съ звашемъ министра,