Социокультурные конструкты и образы повседневности в "житии Феодосия"

 
ВЕСТНИК УДМУРТСКОГО УНИВЕРСИТЕТА 
3

ИСТОРИЯ 
 
2007. №7

 
СТАТЬИ 
 
УДК 94(47)”10”(09)(045) 
 
В.В. Пузанов  
 
СОЦИОКУЛЬТУРНЫЕ КОНСТРУКТЫ И ОБРАЗЫ 
ПОВСЕДНЕВНОСТИ В «ЖИТИИ ФЕОДОСИЯ»  
 
Рассматриваются социокультурные образы «Жития Феодосия», представления о 
стране, власти, обществе, собственности. Анализируются возможности жития как 
источника для реконструкции картины древнерусской повседневности. 
 
Ключевые слова: житие, Феодосий, власть, общество, страна, земля, город, волость, 
князь, бояре, монахи, рабы, вдовы, сироты, нищие, убогие, социальные категории, 
маркеры социального статуса, собственность, сёла. 
 
На протяжении длительного времени вопросы о природе политического 
и общественного строя Древней Руси являлись ключевыми в отечественной 
историографии. Однако, несмотря на совершенствование методологии и методов исследований, на значительные результаты, достигнутые исследователями в данном направлении, наши представления о рассматриваемых явлениях остаются весьма несовершенными. Более того, если мы проанализируем 
историографию проблемы, увидим, что основные подходы к трактовке того 
или иного древнерусского института или явления сформировались еще в 
XVIII–XIX вв. Выход из ситуации многие исследователи видят в изменении 
парадигмы исследования. В качестве одного из наиболее перспективных подходов следует отметить стремление ряда современных авторов рассматривать 
государственность и общество Древней Руси в соответствии с представлениями изучаемой эпохи. Однако подобный подход таит в себе и серьезные 
опасности для исследователя. Во-первых, попытка «подстраиваться» под мироощущения далеких предков, стремление их глазами посмотреть на современную им действительность эффектна с точки зрения исследовательской 
задачи, но не гарантирует достижения истинного знания. В любом случае это 
будет восприятие современным человеком восприятия человека древнего. 
Во-вторых, исследователи, реконструируя «восприятие современников», зачастую просто механически переносят «восприятие» одного-двух (и более) 
авторов на всех «современников». На наш взгляд, прежде чем вести речь о 
«восприятии современников», следует сначала конкретизировать этих «современников». Первым шагом на данном направлении должен стать анализ 
отдельных древнерусских произведений на предмет представления их автора 
о стране, власти, обществе. Вторым – анализ и систематизация полученных 
результатов. Наконец, третий, наиболее сложный и ответственный этап исследований должен нас приблизить к ответу на вопрос о том, в какой степени 
реконструированное мировосприятие малой группы высшей интеллектуальной элиты коррелировалось с мировосприятием тех или иных социальных 

PDF created with pdfFactory Pro trial version www.pdffactory.com

В.В. Пузанов 

2007. №7 
 
ИСТОРИЯ

 
слоев и общества в целом. В рамках первого этапа исследовательского проекта нами был осуществлен анализ основных древнерусских произведений. Одно из таких исследований, посвященное «Житию Феодосия», и представляем 
на суд читателя.  
«Житие Феодосия» написано в 80-е гг. XI в. Нестором. Вопрос о византийских источниках жития и степени их использования изучен еще недостаточно1. И хотя «исследователи обнаружили в Житии немало сюжетных мотивов, заимствованных из памятников переводной агиографии… можно говорить лишь о сходстве ситуаций». Повествование Нестора «не является набором традиционных агиографических шаблонов», широко использует «бытовые подробности и детали»2. Самостоятельность Нестора в «Житии Феодосия» проявляется в принципах построения произведения, типологии чудес, 
совершаемых Феодосием, в исторической достоверности описания взаимоотношений святого и князей и др.3 Житие содержит много бытовых и «казуальных» сюжетов, что придает ему не только особую информативную, но и художественно-эмоциональную ценность как источнику.  
Если в «Чтениях о Борисе и Глебе» Нестор употребляет понятия и 
страна=земля, и земля=страна4, то в «Житии Феодосия» страна используется в значении Русская страна, Русская земля5 и один раз в значении Курская 
земля (или волость)6. Таким образом, понятие страна могло применяться, 
подобно и понятию земля, в отношении как Руси в целом, так и отдельной 
городовой волости. Это, в свою очередь, предполагает возможным использование страна и по отношению к промежуточной между ними структуре – 
отдельной земле7. Все же, в «Житии Феодосия» для обозначения отдельной 
земли с главным городом используется чаще понятие область8. При этом область и град могут выступать синонимами9. Кроме того, область используется в значении княжеское владение, земля того или иного князя10, а понятие 
княжеский стол может соответствовать понятию княжеская область11. Таким образом, из сказанного следует, что в качестве синонимов могут выступать град, область, княжеский стол. Из совпадения значений град и княжеский стол происходит стольный град12. Поэтому изгнание из стольного града предопределяло и изгнание из области. Но сесть на столе (в стольном 
граде) можно было только после изгнания соперника из области. Так, вначале Изяслав «прогънанъ бысть от града стольнааго» Святославом и Всеволодом. Победители вошли в город, после чего «устрьмистася на прогънание 
брата своего, иже от вьсея тоя области отъгнаста того, и тако възвратистася 
въспять» и только после этого «единому седшю на столе томь брата и отьца своего, другому же възвративъшюся въ область свою»13. Показательна и 
такая деталь: в житии Киев часто заменяется просто градом и стольным градом. Для Нестора это – наш град14, тогда как, например, для матери Феодоси, 
«градъ свой» – Курск15. 
В житии повествуется об отношениях Феодосия с тремя Ярославичами, 
прежде всего – Изяславом и Святославом. Симпатии Нестора и (по крайней 
мере, так в житии) Феодосия на стороне Изяслава. Одна из причин этого ле
PDF created with pdfFactory Pro trial version www.pdffactory.com

 
Социокультурные конструкты и образы… 
5

ИСТОРИЯ 
 
2007. №7

 
жала в драматических событиях 1073 г., закончившихся изгнанием Изяслава 
братьями (Святославом и Всеволодом) и вокняжением в Киеве Святослава.  
Раздор, случившийся «въ трьхъ кънязьхъ, братии сущемъ по плъти», 
конечно же, с точки зрения Нестора, следствие наущения лукавого16. Изгнав 
старшего Изяслава из «града стольнааго», победители послали за Феодосием, 
приглашая его к себе на обед, дабы приобщить его к своему неправедному 
делу17. Но надежды князей не оправдались. Феодосий резко осудил произошедшее. Святослав, с точки зрения Феодосия, «не по закону седъша на столе 
томь, и яко отьця си и брата старейшаго прогънавъша»18. Но права Изяслава, 
по мнению игумена, определялись не только старшинством, но и отцовским 
завещанием19. Отец поручил стол Изяславу, поэтому Святослав, вокняжившийся в Киеве «чресъ законъ», должен был, согласно представлениям преподобного, вернуть стол брату20. Не изменил своих взглядов Феодосий и после 
примирения со Святославом. В ектении он велел упоминать Изяслава «яко 
стольному тому князю и старейшю вьсехъ», а Святослава как «чресъ законъ 
седшю на столе томь», вначале вообще не упоминали, а потом стали упоминать вторым21. 
Отношение самого Нестора к Изяславу и Святославу наглядно проявилось и в эпитетах, которыми он их наделяет. Изяслав – христолюбец, христолюбивый князь22, «владыко благый»23, благолюбивый24, боголюбец25, сложил 
голову за брата, по призыву Господню26. Святослава, после изгнания Изяслава, Феодосий в письме, посланном победителю, сравнивает с Каином и осуждает братоненавидение князя27. После примирения Феодосия с князем, в отношении Святослава используются выражения благый князь28, благый владыко29, благоверный30. Но и после этого, под пером Нестора, Изяслав – христолюбец, тогда как Святослав – благой31. Благоверный князь применяется в житии и в отношении Всеволода32.  
За исключением понятия стольный князь и старейшю всех, Нестор в 
«Житии Феодосия» не наделяет князей эпитетами, связанными с характером 
и объемом княжеской власти (христолюбивым, например, может быть не 
только князь, но и некий человек33). Тем не менее, проблема княжеской власти, равно как и власти вообще, поставлена им достаточно четко. Это видно, 
прежде всего, на примере описания конфликта Феодосия и Святослава.  
Власть князя велика, в его воле свобода и сама жизнь преподобного. 
Гнев князя страшен, подобен ярости льва: так, прочтя епистолию (послание) 
Феодосия, Святослав «яко львъ рикнувъ на првьдьнааго, и удари тою о землю»34. Создается ощущение полной беспомощности игумена перед князем. 
Однако, вероятно, это своеобразный литературный прием, нагнетающий ситуацию и щекочущий нервы читателю. На поверку оказывается, что князь не 
такой уж и всесильный, а печерский игумен отнюдь не беззащитен: как ни 
гневался князь на Феодосия, «не дьрьзну ни единого же зъла и скьрьбьна 
створити тому, видяше бо мужа преподобьна и правьдьна суща его»35. Конечно, Феодосий не простой человек, и опала его грозила князю как общественным недовольством, так и небесной карой. К тому же, Святослав нуждался в мире и дружбе с авторитетным игуменом. Последнему тоже, судя по 

PDF created with pdfFactory Pro trial version www.pdffactory.com