Журнал Российского права, 2013, № 12 (204)

Редакционная коллегия:

Хабриева Т. Я. — главный редактор, академик РАН, 
д-р юрид. наук, проф., засл. юрист РФ,  директор Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве РФ (ИЗиСП);
Власенко Н. А. — заместитель главного редактора, д-р 
юрид. наук, проф., засл. юрист РФ, зав. отделом теории 
законодательства ИЗиСП;
Автономов А. С. — д-р юрид. наук, проф., главный научный сотрудник сектора сравнительного права ИГП РАН; 
Боголюбов С. А. — д-р юрид. наук, проф., засл. деятель 
науки РФ, зав. отделом аграрного, экологического и природоресурсного законодательства ИЗиСП;
Голиченков А. К. — д-р юрид. наук, проф., засл. деятель науки РФ, декан юридического факультета МГУ  
им. М. В. Ломоносова;
Жуйков В. М. — д-р юрид. наук, проф., засл. юрист РФ, 
руководитель Центра частноправовых исследований 
ИЗиСП;
Маковский А. Л. — д-р юрид. наук, проф., засл. деятель науки РФ, первый заместитель председателя Совета Исследовательского центра частного права при 
Президенте РФ;
Марченко М. Н. — д-р юрид. наук, проф., засл. деятель науки РФ, зав. кафедрой теории государства и права и политологии юридического факультета МГУ им. М. В. Ломоносова;
Павлова О. К. — канд. юрид. наук, генеральный директор Юридического издательства «Норма»;
Тихомиров Ю. А. — д-р юрид. наук, проф., засл. деятель науки РФ, главный научный сотрудник Центра 
публично-правовых исследований ИЗиСП;
Толстой Ю. К. — академик РАН, д-р юрид. наук, проф., 
засл. деятель науки РФ, профессор кафедры гражданского права СПбГУ;
Толстопятенко Г. П. — д-р юрид. наук, проф., декан 
международно-правового факультета МГИМО (У) 
МИД России;
Хлестова И. О. — д-р юрид. наук, засл. юрист РФ, зав. отделом международного частного права ИЗиСП;
Яковлев В. Ф. — член-корр. РАН, д-р юрид. наук, проф., 
засл. юрист РСФСР, советник Президента РФ;
Ярошенко К. Б. — д-р юрид. наук, проф., засл. деятель 
науки РФ, главный научный сотрудник отдела гражданского законодательства и процесса ИЗиСП.

Редакционный совет:

Володин В. В. (председатель), Зорькин В. Д., Иванов А. А., 
Коновалов А. В., Лебедев В. М., Морозов О. В., Нургалиев Р. Г., 
Орлова С. Ю., Патрушев Н. П., Степашин С. В., Чайка Ю. Я.

РОССИЙСКОГО ПРАВА

Ежемесячный журнал
№ 12 (204) 2013
Издается с 1997 года

Свидетельство о регистрации от 23 декабря 1997 г. 
№ 015582
ISSN 1605-6590

Журнал включен в Перечень российских рецензируемых научных журналов, в которых должны быть 
опубликованы основные научные результаты диссертаций на соискание ученой 
степени доктора и кандидата наук (утв. президиумом ВАК при Минобрнауки 
России).

Журнал включен в систему 
«Digital Object Identifier» 
(DOI) — стандарт обозначения информации об объекте в Интернете, принятый в англоязычной научной среде.
DOI 10.12737/issn.1605-6590

Учредители:
Институт законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации;
Издательство «Норма».

Адрес редакционной  
коллегии:
117218, Москва, ул. Бол. Черемушкинская, д. 34
Тел./факс: (495) 719-73-02
Internet: izak.ru

Издатель:
Юридическое  
издательство «Норма»
Заместитель главного  
редактора Д. Х. Диянов
Художник С. С. Водчиц
Верстка: В. М. Родин

Адрес редакции:
101000, Москва, Колпачный 
пер., 9а
Тел./факс: (495) 621-62-95, 
623-67-93, 625-45-05
Е-mаil: jrp@norma-verlag.соm
Internet: norma-verlag.соm

Содержание

К 20-летию Конституции Российской 
Федерации
Князев С. Д.
Конституционный Суд в правовой 
системе Российской Федерации  ..............5
Чиркин В. Е.
Слово о конституционной терминологии  ..............................................................................13
Садиков О. Н.
Правовые позиции Конституционного Суда Российской Федерации по 
вопросам гражданского права  ................20
Миронов Д. Н.
Конституционные правоотношения: 
воздействие на правовую систему  .....33

Российское законодательство: 
состояние и проблемы
Васильев В. И.
О некоторых понятиях муниципального права  .................................................................46
Шелютто М. Л.
Реализация конституционных принципов семейного права в российском 
законодательстве  ...............................................56

Теоретические проблемы российского 
права и государственности
Никитина Е. Е.
Свобода совести: теория и практика 
ограничений прав в Российской Федерации  .......................................................................65

Правосудие и судебная практика
Богданова Е. Е.
Защита интересов граждан при конфликте их личных неимущественных прав  .....................................................................75
Баранков В. Л.
Гарантии обеспечения социальной 
защиты судей  ........................................................86

Сравнительно-правовые 
исследования
Никитин А. Г.
Вопросы противодействия экстремизму в законодательстве стран 
СНГ  .................................................................................94

Гравин Д. И.
Синдицированное кредитование 
в российском и английском праве  ....100

Международное право
Осминин Б. И.
Временное применение международных договоров: практика государств  ........................................................................110
Агамагомедова С. А.
Взаимовлияние международного и 
национального права в сфере трансграничной защиты прав интеллектуальной собственности  ..................................122

Трибуна молодого ученого
Коростелев М. А.
Оборот электронных денежных 
средств: гражданско-правовые вопросы ..........................................................................130

Юридическая жизнь. Хроника
Васильева Л. Н.
Обсуждение законопроекта о поправке к Конституции РФ «О Верховном Суде Российской Федерации 
и прокуратуре Российской Федерации»  .............................................................................136
Рафалюк Е. Е.
Интеграционные процессы: опыт 
России и Бразилии  ........................................141
Черкашина-Шмидт О. В.
Об участии Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве РФ в 
XV Международном научно-практическом форуме «Юридическая 
техника»  ..................................................................146

Рецензии
Хабриева Т. Я.
Конституция как инструмент правовых, социальных и политических 
преобразований  ................................................150

Новые книги  ........................................................155

Справочная информация ........................157

Перечень публикаций в «Журнале 
российского права» за 2013 год  ..........163

Конкурс на замещение вакантных 
должностей  ...........................................................171

International Law
B. I. Osminin
Provisional Application  
of International Treaties: Practice  
of States  .....................................................................110
S. A. Agamagomedova
Mutual Impact of International  
and Domestic Law in the Field  
of Cross-Border Protection  
of Intellectual Property Rights  .............. 122

Young Scientist’s Tribune
M. A. Korostelev
Turnover of Electronic Funds:  
Civil Law Issues  ................................................. 130

Juridical Life. Chronicles
L. N. Vasilyeva
Discussion of the Draft Law 
on the Amendment  
of the Constitution  
of the Russian Federation  
“On the Supreme Court  
of the Russian Federation  
and the Prosecutor Office  
of the Russian Federation”  ........................ 136
E. E. Rafalyuk
Integration Processes: Experience  
of Russia and Brazil  .........................................141
O. V. Cherkashina-Shmidt
On Participation of the Institute  
of Legislation and Comparative Law 
under the Government  
of the Russian Federation  
in the XV International Scientific  
and Practical Forum  
“Legal Technique”  ............................................146

Annotations
T. Ya. Khabrieva
Constitution as an Instrument  
of Legal, Social and Political 
Transformations  ................................................. 150

New books  ...............................................................155

Supplemental Information  ........................157

List of Publications in “Journal  
of Russian Law” for 2013  ............................163

Competition on Replacement  
of Vacant Posts  ........................................................171

Contents

To the 20th Anniversary  
of the Constitution  
of the Russian Federation
S. D. Knyazev
The Constitutional Court in the Legal 
System of the Russian Federation  .............5
V. E. Chirkin
A Word about the Constitutional 
Terminology  .............................................................13
O. N. Sadikov
Legal Positions of the Constitutional 
Court of the Russian Federation  
on Civil Law Questions  ....................................20
D. N. Mironov
Constitutional Legal Relations:  
Impact on Legal System  .................................33

Russian Legislation: Current State  
and Problems
V. I. Vasilyev
On Certain Notions of Municipal Law  ...46
M. L. Shelyutto
Realization of Constitutional  
Principles of Family Law  
in the Russian Legislation  .............................56

Theoretical Problems  
of the Russian Law and Statehood
E. E. Nikitina
Freedom of Conscience: Theory  
and Practice of Limitations of Rights  
in the Russian Federation  ..............................65

Justice and Judiciary Practice
E. E. Bogdanova
Protection of Interests  
of Citizens in Case of Conflict of their 
Personal Nonproperty Rights  ....................75
V. L. Barankov
Guarantees of Provision  
of Social Protection of Judges  ....................86

Comparative-Legal Research
A. G. Nikitin
Issues of Counteraction against 
Extremism in the Legislation  
of the CIS  ....................................................................94
D. I. Gravin
Syndicated Landing in Russian  
and English Law  ................................................ 100

Список сокращений

АПК РФ — Ар бит раж ный про цес су аль ный ко декс Рос сий ской Фе де ра ции
БК РФ — Бюджетный кодекс Российской Федерации
ВдК РФ — Водный кодекс Российской Федерации
ГК РФ — Гра ж дан ский ко декс Рос сий ской Фе де ра ции
ГПК РФ — Гра ж дан ский про цес су аль ный ко декс Российской Федерации
ГсК РФ — Гра достроитель ный ко декс Российской Федерации
ЖК РФ — Жи лищ ный ко декс Рос сий ской Фе де ра ции
ЗК РФ — Земель ный ко декс Рос сий ской Фе де ра ции
Ко АП РФ — Ко декс Российской Федерации об ад ми ни ст ра тив ных пра во на руше ни ях
ЛК РФ — Лесной кодекс Российской Федерации
НК РФ — Налоговый кодекс Российской Федерации
СК РФ — Семейный ко декс Рос сий ской Фе де ра ции
ТК РФ — Трудовой ко декс Рос сий ской Фе де ра ции
УИК РФ — Уго лов но-ис пол ни тель ный ко декс Рос сий ской Фе де ра ции
УК РФ — Уго лов ный ко декс Рос сий ской Фе де ра ции
УПК РФ — Уго лов но-про цес су аль ный ко декс Российской Федерации

* * *

БВС РФ — Бюллетень Вер хов ного Суда Рос сий ской Фе де ра ции
БМД — Бюллетень международных договоров
БНА — Бюллетень нормативных актов федеральных органов исполнительной 
власти
ВВС СССР (РСФСР) — Ве до мо сти Вер хов но го Со ве та СССР (РСФСР)
Ве до мо сти СНД и ВС СССР (РСФСР, РФ) — Ве до мо сти Съезда на род ных де пута тов СССР (РСФСР, Российской Федерации) и Вер хов но го Со ве та СССР (РСФСР, 
Российской Федерации)
Вестник ВАС РФ — Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации
Вестник КС РФ — Вестник Конституционного Суда Российской Федерации
САПП РФ — Со б ра ние ак тов Пре зи ден та и Пра ви тель ст ва Рос сий ской Фе дера ции
СЗ РФ — Со б ра ние за ко но да тель ст ва Рос сий ской Фе де ра ции

* * *

ВАС РФ — Высший Арбитражный Суд Рос сий ской Фе де ра ции
ВС РФ — Вер хов ный Суд Рос сий ской Фе де ра ции
ЕСПЧ — Европейский cуд по правам человека
ИЗиСП — Ин сти тут за ко но да тель ст ва и срав ни тель но го пра во ве де ния 
при Пра ви тель ст ве Рос сий ской Фе де ра ции
КС РФ — Кон сти ту ци он ный Суд Рос сий ской Фе де ра ции
ФАС — федеральный арбитражный суд
ФС РФ — Федеральное Собрание Рос сий ской Фе де ра ции
ЦБ РФ — Центральный банк Рос сий ской Фе де ра ции (Банк России)
ЦИК России — Центральная избирательная комиссия Рос сий ской Фе де ра ции

КНЯЗЕВ Сергей Дмитриевич,
судья Конституционного Суда РФ, 
доктор юридических наук, профессор

Сегодня, по прошествии 20 лет после принятия Конституции Российской Федерации, в стране накоплен 
большой опыт отправления конституционного правосудия. И хотя зарождение института отечественного конституционного судопроизводства объективно предшествовало 
появлению нового Основного закона, вряд ли кто-то всерьез усомнится в том, что реальное становление 
конституционной юстиции в ее современном формате базируется на 
положениях действующей Конституции РФ 1993 г. С формально-юридической точки зрения роль и значение Конституционного Суда РФ 
и отправляемого им правосудия конечно же во многом предопределены ст. 125 Конституции РФ, закрепляющей основы правового статуса 
КС РФ, и ст. 1 Федерального конституционного закона от 21 июля 1994 г. 
№ 1-ФЗ «О Конституционном Суде 
Российской Федерации», характеризующей его в качестве судебного 
органа конституционного контроля, 
самостоятельно и независимо осуществляющего судебную власть посредством конституционного судопроизводства. Из них с очевидностью 
следует, что Конституционный Суд 
занимает эксклюзивное место в общей системе государственных органов, так как только он вправе, обеспечивая судебно-правовую охрану 
Конституции, фиксировать в своих 
решениях конституционные параметры соблюдения и защиты прав 
и свобод граждан, организации и 
функционирования различных ин
ститутов гражданского общества и 
правового государства и тем самым 
гарантировать верховенство и прямое действие Конституции на всей 
территории Российской Федерации.
Востребованность Конституционного Суда в сложившемся политико-правовом общении не вызывает сомнений. Для того чтобы убедиться в этом, достаточно привести 
только некоторые цифры, красноречиво свидетельствующие о влиянии конституционного правосудия 
на формирование российского правового пространства. Так, по данным Секретариата КС РФ, с 1 января 1995 г. по 1 сентября 2013 г. в 
Конституционный Суд поступило 
270 664 обращения; по ним принято 
368 постановлений и 15 386 определений. Говоря о содержательной стороне деятельности Конституционного Суда, нельзя не отметить, что в 
его решениях затронут самый широкий спектр вопросов, связанных 
с конституционным статусом личности, свободой экономической деятельности, суверенным единством 
российской государственности, организацией публичной власти, федеративным устройством, местным 
самоуправлением, юридической ответственностью, различными видами судопроизводства. В результате 
не будет преувеличением утверждать, что актуальное восприятие 
российского законодательства и отечественной правовой системы попросту невозможны без учета сформулированных Конституционным Судом правовых позиций.
Воздействие Конституционного 
Суда, являющегося ключевым хранителем Конституции РФ и закрепленных в ней фундаментальных кон
К 20-ЛЕТИЮ КОНСТИТУЦИИ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

Конституционный Суд в правовой системе 
Российской Федерации

Журнал российского права № 12 — 2013

6

ституционных ценностей1, на развитие государственно-правовых, 
муниципально-территориальных и 
общественных институтов многогранно и несомненно охватывает собой как законодательную, так и правоприменительную деятельность. 
Вместе с тем наиболее значимыми 
каналами его влияния на правовую 
систему Российской Федерации в целом и укрепление конституционной 
законности в частности являются 
следующие компоненты конституционного правосудия, без которых 
оно сводилось бы к сугубо ритуальным и в значительной степени имитационным ритуалам.
Самое очевидное и, как представляется, главное предназначение конституционной юстиции связано с защитой основных прав и свобод человека и гражданина. Об этом можно 
судить хотя бы потому, что подавляющее большинство принимаемых КС РФ решений инициировано 
конституционными жалобами граждан (их объединений), касающимися 
практически всего спектра политических, экономических, трудовых, 
социальных и иных отношений. Такое положение является естественным для современной правовой демократии и, по сути, продиктовано 
конституционным признанием человека, его прав и свобод высшей ценностью. Именно поэтому, как прямо 
следует из Конституции РФ, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина являются обязанностью государства (ст. 2), вследствие чего они определяют смысл, 
содержание и применение законов, 
деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления, обеспечиваются правосудием (ст. 18).
«Концентрация» усилий Конституционного Суда на правах человека не только согласуется с их приоритетным положением в ряду иных 
конституционных ценностей, но и 

1  См.: Зорькин В. Д. Право в условиях глобальных перемен. М., 2013. С. 179.

ориентирует все институты публичной власти на восприятие человека, его жизни и здоровья, чести и 
достоинства, личной неприкосновенности и безопасности в качестве 
безальтернативной доминанты государственно-правового развития 
России. Не случайно, наверное, уже 
на самых ранних этапах становления современного российского конституционализма С. С. Алексеев 
указывал, что модернизация правосудия, особенно на уровне высших судебных инстанций, невозможна без кардинального изменения его содержания, предполагающего, что на смену суду как органу, 
отвечающему за разрешение конфликтов посредством применения 
законов, должно прийти такое его 
видение, при котором свое достойное место в отправлении правосудия займут Конституция Российской Федерации и неотчуждаемые 
права и свободы человека2. Созвучно 
этому и О. Е. Кутафин полагал, что в 
современном контексте конституционность государства — это прежде 
всего его связанность правом, а сама конституция в первую очередь не 
что иное, как декларация прав человека и гражданина, гарантированных властью и ограничивающих ее 
осуществление3.
Благодаря «правозащитной» 
функции конституционной юстиции 
происходит неуклонное, пусть порой 
и кажущееся кому-то очень медленным, утверждение гуманистической 
сущности российской государственности. В результате не только в профессиональном юридическом сообществе, но и в обыденном сознании 
постепенно формируются устойчивые представления о том, что без 
возведения прав и свобод человека 
в ранг категорического смыслово
2  См.: Алексеев С. С. Теория права. М., 
1994. С. 219.
3  См.: Кутафин О. Е. Понятие конституционного государства // Современный российский конституционализм: проблемы теории и практики. М., 2008. С. 39.

К 20-летию Конституции Российской Федерации

7

го императива всей государственной деятельности провозглашение 
Российской Федерации демократическим правовым социальным государством останется не более чем 
красивым лозунгом, лишенным какого-либо прикладного (утилитарного) эффекта.
В силу этого любые попытки обвинить Конституционный Суд в стремлении «заговорить» проблему прав и 
свобод человека и гражданина, спрятать ее за вербальной завесой «гуманитарной трескотни» следует оценивать весьма критически, в особенности учитывая то, что даже простое 
систематическое воспроизводство в 
его актах конституционного тезиса, 
касающегося аксиологической сущности прав и свобод человека, уже 
само по себе способно служить надлежащим камертоном для соответствующей «настройки» деятельности государственных и муниципальных органов, их должностных лиц. 
Скорее о реальной угрозе осуществлению основных прав и свобод человека гораздо в большей степени 
можно было бы беспокоиться, если 
бы в решениях КС РФ имело место 
устойчивое стремление избегать вопросов их содержательного наполнения и действительного гарантирования4.
Важнейшее значение в деятельности Конституционного Суда отводится раскрытию содержания и 
выявлению смысла конституционных принципов взаимоотношений личности, общества и государства. Очевидно, что исходные начала (принципы) Конституции несут в 
себе особый потенциал конституци
4  Это важно иметь в виду хотя бы потому, 
что в последнее время все заметнее обозначается тенденция рассматривать Конституционный Суд преимущественно как безропотного наблюдателя конституционной 
нелегитимности действий и решений президентской и правительственной ветвей 
власти. См.: Воронин Ю. М. Двадцать лет нелегитимной Конституции России // Конституционный вестник. 2013. № 3. С. 65.

онного регулирования, по существу 
задавая универсальные стандарты 
конституционного развития. В этом 
качестве они выступают в роли отправных (базисных) правовых основ российской государственности, 
без неукоснительного соблюдения 
которых невозможно рассчитывать 
на становление подлинно конституционного правопорядка. И здесь 
важно отметить, что Конституционный Суд опирается при осуществлении судопроизводства не только 
на принципы, прямо закрепленные 
в тексте Конституции РФ (принцип 
правового и социального государства, принцип народовластия, принцип верховенства Конституции и федеральных законов, принцип разделения властей, принцип идеологического и политического многообразия, 
принцип самостоятельности местного самоуправления, принцип равенства перед законом и судом и др.), но 
и, что заслуживает особого внимания, на принципы, выводимые им из 
анализа взаимосвязанных конституционных положений. Среди последних прежде всего следует упомянуть принцип недопустимости 
искажения демократической правовой природы российской государственности; принцип уважения достоинства личности как равноправного субъекта во взаимоотношениях 
с государством; принцип поддержания доверия граждан к закону, правосудию и действиям государства; 
принцип формальной определенности закона и обеспечения системного и непротиворечивого регулирования общественных отношений; 
принцип правовой определенности 
и разумной стабильности правового регулирования. Эти и иные принципы выступают, как правило, в качестве главных общеправовых индикаторов, используемых Конституционным Судом при отправлении 
правосудия и проверке конституционности законов. Их уяснение и последовательное внедрение в законодательный процесс и правоприменительную практику существенно 

Журнал российского права № 12 — 2013

8

снижают риск принятия неконституционных решений.
Наряду с упомянутыми принципами, имеющими общеправовой масштаб и охватывающими своим воздействием (влиянием) всю российскую правовую действительность, 
Конституционный Суд также не обходит стороной и принципы, имеющее конституционное значение для 
отдельных отраслей права, способствуя тем самым их своеобразной 
«конституционализации». В частности, в решениях КС РФ можно 
обнаружить прямые указания на 
имеющие конституционное значение 
принципы гражданского законодательства (постановление от 23 декабря 2003 г. № 20-П), конституционные 
принципы регулирования экономических отношений (постановление 
от 22 июня 2009 г. № 10-П), основные принципы правового регулирования отношений в сфере окружающей среды и экологической безопасности (постановление от 14 мая 2009 г. 
№ 8-П), принцип надлежащей защиты прав и законных интересов 
работника как экономически более 
слабой стороны в трудовом правоотношении (постановление от 15 марта 
2005 г. № 3-П).
При этом применительно и к общеправовым, и к отраслевым принципам Конституционный Суд не ограничивается простым упоминанием 
о них в своих решениях. Гораздо более существенным является то, что 
он предпринимает максимум усилий для формулирования (обоснования) соответствующих — вытекающих из конкретных — принципов 
конституционных требований, адресованных не только законодателю, но и правоприменителям, включая суды. Например, он неоднократно обращал внимание на то, что реализация принципа равенства всех 
перед законом и судом (принципа 
юридического равенства) во взаимосвязи с положениями ст. 17 (ч. 3) и 
55 (ч. 3) Конституции РФ невозможна без соблюдения внутренне присущих ему критериев разумности, со
размерности (пропорциональности) 
и необходимости ограничения прав 
и свобод в демократическом правовом государстве; при допустимости 
ограничения федеральным законом 
того или иного права в соответствии 
с конституционно одобряемыми целями государство должно использовать не чрезмерные, а только необходимые и строго обусловленные 
этими целями меры; публичные интересы, перечисленные в ст. 55 (ч. 3) 
Конституции РФ, могут оправдывать 
правовые ограничения прав и свобод, 
только если такие ограничения адекватны социально необходимому результату; недопустимо искажение в 
ходе правового регулирования самого существа и основного содержания 
конституционного права или свободы — иное ведет к его умалению 
или отмене; цели одной только рациональной организации деятельности органов власти не могут служить 
основанием для ограничения прав и 
свобод; при этом любая дифференциация, приводящая к различиям 
в правах и обязанностях субъектов 
правоотношений, допустима, лишь 
если она объективно оправданна, 
 обоснованна и преследует конституционно значимые цели, а используемые для достижения этих целей 
правовые средства соразмерны им 
(постановления КС РФ от 30 октября 2003 г. № 15-П, от 16 июня 2006 г. 
№ 7-П, от 22 июня 2010 г. № 14-П, от 
10 октября 2013 г. № 20-П и др.).
Такой подход Конституционного Суда позволяет законодательным, исполнительным и судебным 
органам власти получить целостное 
и одновременно всесторонее представление о базовых конституционных характеристиках (условиях) построения правовой государственности, основанной на приоритете прав 
и свобод человека и гражданина, и, 
соответственно, иметь возможность 
сверять свои действия и решения 
не только и не столько с текстом, но 
и с истинным смыслом Конституции РФ, концентрированно сфокусированным Конституционным Су

К 20-летию Конституции Российской Федерации

9

дом в принципах конституционного 
регулирования.
Осуществляя защиту основ конституционного строя, прав и свобод 
граждан и обеспечивая верховенство Основного закона, Конституционный Суд проявляет себя не только как «негативный законодатель»5. 
Его решения не сводятся исключительно к дисквалификации законов 
или иных нормативных актов. Напротив, в последнее время он все чаще, особенно в тех случаях, когда отступление от требований Конституции обусловлено не самим законом, а 
его правоприменительной интерпретацией, воздерживается от вердикта 
о неконституционности нормы, выявляя ее конституционно-правовой 
смысл, который, учитывая юридическое значение решений КС РФ, становится обязательным для всех органов и должностных лиц. Действуя 
подобным образом, Конституционный Суд фактически признает закон условно соответствующим Конституции, обязывая всех следовать 
определенному варианту его истолкования, любое отступление от которого будет означать нарушение 
Конституции. Использование таких 
возможностей позволяет Конституционному Суду не порождать законодательных пробелов и не вторгаться (пусть даже в режиме временного 
правового регулирования) в законотворческие полномочия парламента.
По мнению В. Д. Зорькина, в целом в практике Конституционного Суда сложилась тенденция избегать признания оспоренного законоположения неконституционным, 
если имеется возможность выявить 
конституционно-правовой смысл 
этого законоположения и в его контексте — должное конституционное содержание нормы, исключающее любое иное истолкование такого законоположения в правоприме
5  См.: Волкова Н. С., Хабриева Т. Я. Правовые позиции Конституционного Суда Российской Федерации и парламент. М., 2005. 
С. 26.

нительной практике6. В силу этого 
Конституционный Суд не стремится добиваться восстановления нарушенного конституционного порядка исключительно путем обязательной дисквалификации проверяемого 
закона, а предпочитает всегда — когда для этого нет объективных препятствий — следовать правилу «разумной сдержанности» и избегать 
его признания неконституционным, 
очищая официальное толкование 
оспоренных правовых норм от всего того, что не укладывается в рамки Конституции.
Здесь, правда, важно оговориться, что, выявляя конституционноправовой смысл проверяемых законоположений, Конституционный 
Суд должен оставаться в границах 
конституционных предписаний и не 
подвергать их сомнению, т. е. не позволять себе такого судейского активизма, следствием которого являлась бы скрытая ревизия содержания Конституции, когда под видом 
ее истолкования по сути отрицалось 
бы подлинное значение конституционных норм7. В противном случае — 
при формальном сохранении неизменности текста российской Конституции — велика будет опасность 
того, что между ней и фактическим 
конституционным укладом (строем), получающим оправдание в актах органа конституционного судебного контроля, останется крайне мало точек сопряжения.
Весьма важно не забывать и о том, 
что, поскольку Конституция РФ 
объявляет общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации частью ее правовой системы (ч. 4 ст. 15), а также 

6  См.: Зорькин В. Д. Конституционно-правовое развитие России. М., 2011. С. 183.
7  См.: Арановский К. В., Князев С. Д. Роль 
Конституции в политико-правовом обустройстве России: исходные обстоятельства и современные ожидания // Сравнительное конституционное обозрение. 2013. 
№ 3. С. 57—58.

Журнал российского права № 12 — 2013

10

специально подчеркивает их значение для признания и гарантирования прав и свобод человека и гражданина (ч. 1 ст. 17), Конституционный Суд, принимая свои решения, 
не может игнорировать международно-правовые обязательства государства. Причем особое внимание 
по понятным причинам уделяется 
Конвенции о защите прав человека 
и основных свобод и практике Европейского суда по правам человека. 
Учитывая, что между Конституцией РФ и Конвенцией нет принципиальных расхождений в подходах к 
обеспечению соблюдения и защиты 
прав и свобод индивидов и их объединений, Конституционный Суд в 
своих решениях в качестве аргументов, имеющих существенное значение для оценки проверяемых законов, нередко ссылается на положения Конвенции, в том числе в их истолковании ЕСПЧ.
Более того, в практике отечественного конституционного правосудия 
с самого начала утвердился подход, 
согласно которому общепризнанные 
принципы и нормы международного 
права используются в качестве наднационального эталона, сообразуясь 
с которым в Российской Федерации 
осуществляются права и свободы 
человека и гражданина, закрепленные Конституцией. Основываясь на 
этом, Конституционный Суд прибегает к международно-правовой аргументации как для дополнительного 
обоснования своих правовых позиций, так и для разъяснения значения 
конституционных норм, а также выявления конституционно-правового 
смысла тех или иных законов8. Логичным результатом этого процесса является упрочение взаимосвязи и взаимодействия российского и 
международного (европейского) права, активно поддерживаемое Конституционным Судом и получающее последовательное подтверждение в его 
многочисленных решениях.

8  См.: Зорькин В. Д. Современный мир, 
право и Конституция. М., 2010. С. 485.

И в этом нет ничего неординарного. Аналогичным образом поступает 
большая часть европейских конституционных судов, что вовсе не свидетельствует об их приверженности юридическому космополитизму, 
так как учет прецедентной практики ЕСПЧ не отрицает необходимости 
ее адаптации к национальным политическим, культурным и иным традициям и особенностям. Как следствие осуществляемая КС РФ имплементация положений Конвенции 
в правовую систему Российской Федерации, в том числе в их прочтении 
ЕСПЧ, позволяет соотнести правовое развитие России с общеевропейскими стандартами и как таковая 
не представляет угрозы ее государственному суверенитету и конституционной идентичности.
Вместе с тем это не означает, что 
в отношениях Конституционного Суда РФ России и Европейского суда по 
правам человека имеют место полная гармония и отсутствие какихлибо разногласий. Нельзя исключить принятие ЕСПЧ решений, расходящихся с правовыми позициями 
КС РФ или, более того, прямо противоречащих российской Конституции. Наглядным примером тому может служить постановление ЕСПЧ 
от 4 июля 2013 г. по делу «Анчугов и 
Гладков против России». В нем ЕСПЧ 
посчитал возможным констатировать, что положения ч. 3 ст. 32 Конституции РФ, лишающие активного избирательного права всех российских граждан, находящихся в 
местах лишения свободы по приговору суда, в XXI в. вступают в противоречие со ст. 3 Протокола № 1 к 
Конвенции о защите прав человека 
и основных свобод, так как выходят 
за пределы допустимых ограничений всеобщего избирательного права в демократическом государстве 
(п. 108, 110). Это, по мнению ЕСПЧ, 
обязывает Российскую Федерацию 
решить вопрос о возможных формах 
допуска таких лиц к голосованию на 
выборах посредством политического процесса либо путем толкования 

К 20-летию Конституции Российской Федерации

11

российской Конституции Конституционным Судом, но в обязательной гармонии с Конвенцией, позволяющей избежать какого-либо конфликта между ними (п. 111).
Иными словами, ЕСПЧ полагает, 
что Российская Федерация должна скорректировать механизм ограничения пассивного избирательного права граждан, содержащихся 
в местах лишения свободы по приговору суда, и не вправе уклоняться от этого только потому, что он 
прямо закреплен в ее Конституции. 
При этом ЕСПЧ не смущает то обстоятельство, что в соответствии со 
ст. 15 (ч. 1) Конституции РФ она имеет высшую юридическую силу, прямое действие и применяется на всей 
территории Российской Федерации. 
Существующая в каждом государстве иерархия норм рассчитана, как 
полагает ЕСПЧ, лишь на внутренний правовой порядок и не означает верховенства национального конституционного права над положениями Конвенции о защите прав 
человека и основных свобод9. И хотя сами европейские судьи вовсе не 
исключают диалога с конституционными судами по вопросам согласования способов защиты прав человека, избираемых государствами 
на национальном уровне, с принципом субсидиарности наднациональной юрисдикции, нельзя не признать, 
что конфликт ЕСПЧ и конституционных судов нуждается в цивилизованных и юридически приемлемых 
вариантах его решения.
Это неминуемо актуализирует вопрос о последствиях и условиях исполнения решений ЕСПЧ и, принимая во внимание высшую юридическую силу Конституции в правовой системе Российской Федерации, 
диктует настоятельную потребность 
в необходимых инструментах (сред
9  Подробнее см.: Ковлер А. И. «Моральный 
суверенитет» перед лицом «государственного суверенитета» в европейской системе защиты прав человека // Международное правосудие. 2013. № 3. С. 55—58.

ствах) защиты суверенной государственности России и верховенства 
ее Конституции, что, в свою очередь, 
возлагает на Конституционный Суд 
ответственную задачу выработки 
принципиального подхода к оценке 
соответствующих решений ЕСПЧ и 
поиска адекватных способов преодоления возможных (действительных 
или мнимых) коллизий конституционных и конвенциональных норм и 
юрисдикций.
Отдельного упоминания, безусловно, заслуживает исполнение 
решений Конституционного Суда, в 
том числе и в плане обеспечения их 
должного юридического эффекта. 
Причем наибольший интерес вызывает реагирование на них со стороны 
парламента, что вполне объяснимо. 
Ведь если правоприменительные органы, включая суды общей юрисдикции и арбитражные суды, связаны 
позициями Конституционного Суда 
в конкретных делах, то на Государственной Думе и Совете Федерации 
лежит ответственность за полноценное восприятие решений КС РФ в законотворческой деятельности. Речь 
идет именно о полноценном, а не буквальном восприятии, поскольку последнее далеко не в любых ситуациях в состоянии должным образом 
ориентировать законодателя на принятие соответствующих мер.
В юридической литературе уже 
давно отмечалось, что, к сожалению, 
не все решения КС РФ исполняются, 
а те, что исполняются, — не всегда в 
полном объеме10. И если в настоящее 
время количество решений Конституционного Суда, оставшихся по тем 
или иным причинам без какой-либо реакции законодателя, неуклонно снижается, то проблема сбалансированного и системного внесения 
изменений в законы и иные нормативные акты, признанные неконституционными, остается по-прежнему 
весьма ощутимой.

10  См.: Селезнев Н. В. Конституционный 
Суд Российской Федерации в системе судебной власти. М., 1998. С. 53.

Журнал российского права № 12 — 2013

12

Исполняя решения КС РФ, членам 
парламента, равно как и всем другим 
заинтересованным лицам, не следует забывать, что Конституционный 
Суд работает, если так можно выразиться, исключительно на «давальческом сырье». Он не только не обладает полномочиями самостоятельно инициировать конституционные 
проверки законов или иных нормативных актов, но и связан содержанием (предметом) обращений, что 
лишает его возможности выйти за 
рамки подвергаемых сомнению законоположений. В решениях КС РФ 
не могут содержаться оценки конституционности других норм, даже 
если они находятся в неразрывной 
взаимосвязи с оспоренными положениями, образуя по существу единый нормативный комплекс. Это тем 
не менее не препятствует Конституционному Суду при рассмотрении 
каждого конкретного дела формулировать правовые позиции, приобретающие методологическое значение 
для законотворческой деятельности. 
С учетом этого любые его постановления должны восприниматься парламентом под углом зрения не одной 
лишь резолютивной части, в которой 
формулируются итоговые выводы о 
соответствии (или о несоответствии) 
Конституции проверяемых правовых норм, но и сквозь призму высказанных им в обоснование своих выводов правовых позиций. Иначе велика 
будет вероятность того, что законодатель, исполняя акты конституционного правосудия, ограничится точечным, а иногда и просто дословным 
воспроизведением в своих решениях 
итоговых оценок Конституционного Суда. Однако едва ли в этом случае можно будет говорить о полном 
и всестороннем восприятии доктринально-методологического значения 
правовых позиций, высказанных органом конституционного судебного 
контроля.
В заключение хотелось бы акцентировать внимание на том, что формирование демократического правового социального государства не 

является и не может являться уделом какого-либо одного органа или 
должностного лица. В этом смысле 
предназначение конституционной 
юстиции состоит в том, чтобы не допустить отступления от требований 
Конституции РФ ни в законодательной деятельности, ни в правоприменении. Исходя из этого, Конституционный Суд, реализуя свои полномочия, не вправе посягать на прерогативы президента, парламента или 
правительства, навязывая им те или 
иные варианты законодательных, 
политических или административных решений.
Еще более ста лет назад известный 
немецкий государствовед Г. Еллинек 
указывал, что право есть лишь этический минимум11. Соответственно, с 
некоторой долей условности можно 
утверждать, что Конституционный 
Суд РФ своими решениями фиксирует конституционные пределы этого минимума, выводимые им из содержания Основного закона, и тем 
самым задает неснижаемые юридические критерии соблюдения и защиты прав и свобод человека и гражданина, организации и функционирования институтов гражданского 
общества и правового государства. 
В этом, собственно, и состоит миссия 
конституционного правосудия, без 
которой немыслимы ни обеспечение 
подлинного верховенства Конституции, ни утверждение юридического 
равенства и справедливости, ни сохранение гражданского мира и согласия, ни благополучие и процветание России — в итоге все то, что 
лежит в основе и определяет существо современного российского конституционализма.

Библиографический список

Алексеев С. С. Теория права. М., 1994.
Арановский К. В., Князев С. Д. Роль Конституции в политико-правовом обустройстве России: исходные обстоятельства и со
11  См.: Еллинек Г. Социально-этическое 
значение права, неправды и наказания. М., 
1910. С. 48.