Коммуникативная философия знания: от теории коммуникативных медиа к социальной философии науки
Коммуникативная философия знания: от медиа к социальной философии науки
В монографии А.Ю. Антоновского анализируется теория коммуникации в эпистемологическом ключе, с акцентом на коммуникативных медиа. Автор исследует эволюцию обобщенных символических медиа, таких как язык, письменность, печать и телекоммуникации, а также символические средства достижения коммуникативного успеха, включая научную истину и знание. Книга рассматривает специфику современного знания, включая научные объяснения, законы, понятия и практики подтверждения, в контексте естественной коммуникации и с точки зрения коммуникативных условий повседневного понимания и взаимопонимания.
Медиа и форма как основа теории коммуникации
Автор начинает с анализа понятий формы и медиа, рассматривая их как методологические основания коммуникативной теории. Он обращается к теории медиа-наблюдения Фрица Хайдера, подчеркивая роль медиа как посредников между восприятием и его предметом. Особое внимание уделяется роли каналов трансляции наблюдения (воздух, свет) и их влиянию на формирование представлений об истине. Далее рассматривается концепция формы Дж. Спенсера-Брауна, которая влияет на социологическую теорию, особенно теорию коммуникации. Автор анализирует законы формы, индикацию и дистинкцию, самореференцию и инореференцию, а также их роль в конструировании идентичностей.
Язык и письменность как медиа распространения знания
В книге рассматривается переход от техник распространения коммуникативного смысла к социальным технологиям достижения коммуникативного успеха. Язык анализируется как медиум социальной (дез)организации, высвобождающий коммуникативные процессы, но также порождающий новые риски конфликтов. Особое внимание уделяется роли письменности как техники стабилизации коммуникации, компенсирующей дезорганизующие функции языка. Автор анализирует функции письменности как мнемотехники и телекоммуникации, а также ее влияние на изменение смысловых значений коммуникации в социальном, временном и предметном измерениях.
Знание и незнание как ось коммуникативной дифференциации
Автор рассматривает дистинкцию знания/незнания как универсальную характеристику коммуникации, определяющую типы солидарности. Он анализирует, как знание является основанием солидарного поведения, и выделяет мотивационно-интеграционный и информационный типы коммуникации. Особое внимание уделяется семантике страданий, успеха, любви и опасностей как основанию солидарного поведения. Автор приходит к выводу, что знание и понимание Другого скорее препятствуют коммуникации, чем мотивируют ее, и что незнание, тайна и табу являются фундаментальными условиями коммуникации.
Телекоммуникации и медиа успеха
В заключительной части монографии анализируются телекоммуникации как коммуникативные медиа современных обществ. Автор утверждает, что электронные медиа не радикализируют, а сглаживают разрыв между семантической и «естественной» реальностью, осуществленный письменностью и печатью. Рассматриваются особенности компьютерной трансформации коммуникации, пространственная виртуализация, элиминация коммуникативных функций (информации, бинарного кодирования, воображения, убеждения, взаимовлияния сторон). Автор анализирует, как новые медиа, в частности, социальные сети, преодолевают дисфункции телекоммуникации, но при этом порождают новые проблемы.
Нормативные и когнитивные медиа успеха
В книге анализируется различие между когнитивными и нормативно-мотивированными типами коммуникации, а также роль истины и ценностей как обобщенных символических медиа коммуникации. Автор рассматривает генезис истины и ее трансформацию из деятельностных императивов в обсуждение общности переживаний. Особое внимание уделяется роли истины и ценностей в обеспечении общего знания и солидарности, а также их отношению к другим медиа коммуникации, таким как деньги, власть, закон и вера.
А.Ю. Антоновский Коммуникативная философия знания: от теории коммуникативных медиа к социальной философии науки Москва Инфра-М 2016
А.Ю. Антоновский Коммуникативная философия знания: от теории коммуникативных медиа к социальной философии науки Монография Москва Инфра-М; Znanium.com 2016
Антоновский, А.Ю. Коммуникативная философия знания: от теории коммуникативных медиа к социальной философии науки: монография / А.Ю. Антоновский. – М.: Инфра-М; Znanium.com, 2016. – 168 с. ISBN 978-5-16-105607-3 (online) В издании анализируется теория коммуникаций, но не во всем ее широчайшем формате, а в ее специальном эпистемологическом прочтении. Особое внимание уделяется эволюции обобщенных символических медиа коммуникации, прежде всего универсальным средствам распространения коммуникации (языку, письменности, печати и телекоммуникации), а также символическим средствам достижения коммуникативного успеха, прежде всего – научной истине, знанию, научной теории. Рассматривается специфичность современного знания (научных объяснений, законов, понятий, практик подтверждения обобщений и убеждения) в контексте естественной коммуникации и с точки зрения коммуникативных условий повседневного понимания и взаимопонимания. ISBN 978-5-16-105607-3 (online) © Антоновский А.Ю., 2015, 2016
оглавление Введение ....................................................................................................7 Понятия формы и медиа как основания теории коммуникативных и психических систем .............................................13 Коммуникативные медиа распространения знания: язык и письменность ..............................................................................37 Знание/незнание как ось коммуникативной дифференциации ...........66 Телекоммуникации – коммуникативные медиа современных обществ ............................................................................76 Нормативные и когнитивные медиа успеха. Медиум истины и его генезис из ценностных установок ................................................98 Знание в индивидуальной и в системно-коммуникативной перспективах. STS, ANT и TSS ............................................................112 О возможности общего понимания в расходящихся перспективах научного наблюдения ....................................................127 Summary .................................................................................................168
Contents Introduction .................................................................................................7 Concepts of the form and the media as foundations of the theory of communication and psychic systems ..............................13 The communicative media of knowledge diffusion: language and writing .................................................................................37 The Knowledge/Ignorance-distinction as an axis of social differentiation .............................................................................66 The tele-communicative media of the contemporary societies .................76 The cognitive and normative media of communicative success: the medium of truth and its genesis from the value attitudes ...................98 The scientific knowledge in the individual and the systems-communicative perspectives: STS, ANT, and TSS ......112 Towards the common understanding in the diverging prospects of scientific observation ..........................................................................127 Summary .................................................................................................168
введение В этой книге получит рассмотрение теория коммуникаций, но не во всем ее широчайшем формате, а в ее специальном эпистемологическом прочтении, причем особое внимание мы будем уделять так называемым коммуникативным медиа. К их числу принято относить как универсальные средства распространения коммуникации (язык, письменность, печать и телекоммуникацию), так и символические средства достижения коммуникативного успеха в специфических областях коммуникации. В нашем случае речь преимущественно будет идти об истине, знании как особых символических средствах, позволяющих обособиться особому типу коммуникации, ориентированных на эти символы. Одновременно в таком анализе научной и других типов коммуникации нас интересуют прежде всего возможности исследования этого феномена, в свою очередь, как подлинного предмета научного анализа. При этом в дополнение к универсально-научным, прежде всего пространственно-временным измерениям коммуникации мы будем рассматривать это явление в рамках добавочного – коллективно-личностного измерения. Этим коммуникация существенно отличается от «стандартных» предметов научного теоретизирования – движущихся тел в физике, эквифинально развивающихся организмов в биологии, трансформаций атомно-молекулярных связей в химии. В рамках означенного дополнительного измерения в анализе коммуникации можно будет учесть ряд ее фундаментальных значений, которые можно назвать «социальными каузациями». Речь идет о социальном измерении, в рамках которого действиям, высказываниям, коммуникациям и социально значимым
событиями приписываются самые разные типы «авторства» как специфические причины. Такое авторство может приписываться и коллективу, либо конкретному индивиду, либо самому актору, либо обстоятельствам. Эти особые предикации причинности характеризуют все типы коммуникации, не исключая и научного, и должны в этой функции «социальной каузации» учитываться при рассмотрении в том числе и научных высказываний и теорий. Этому будут посвящены последние разделы монографии. Интерес к рассмотрению коммуникации с теоретико-познавательной точки зрения связан, прежде всего с чрезмерной многозначностью и сопряженной с ним дисциплинарной непроясненностью самого понятия коммуникации. Кажется, что нет такой гуманитарной дисциплины, которая не изучала бы коммуникацию. История, экономика, лингвистика, социология, литературоведение, социальная психология и социальная философия, этика и эстетика, философия языка и даже логика – все эти дисциплины пытаются тем или иным способом реконструировать и предложить свои формализации человеческого общения. Каждая из дисциплин предлагает соответствующее понимание и понятие. Встает вопрос о возможности обрисовать некие общие рамки понятийной концептуализации коммуникации, что, очевидно, представляло бы общефилософскую, эпистемологическую задачу. Это универсальное понятие могло бы далее специфицироваться отдельными дисциплинами, выделяющими в нем свой собственный, уникальный аспект или предмет. Потребность в эпистемологической интерпретации коммуникативных процессов связана поэтому с возможностями и редукционисткой, и универсалисткой ее интерпретации. Поэтому, с одной стороны, мы
имеем дело с узкосоциологическими понятиями коммуникации1, а с другой стороны – с избыточно широкими обобщениями2. И именно понимание коммуникации как особого рода когнитивного процесса дает возможность выхода за пределы Сциллы редукционизма и Харибды универсализма. Особый интерес к исследованию современных типов коммуникации вытекает из того значения, которое приобретает неудавшаяся коммуникация. Последнее явление можно рассматривать как некоторую глобальную проблему современного общества, словно сотканного из коммуникативных границ: расовых, гендерных, возрастных, культурных, политических, религиозных, языковых и многих других. Невозможность их преодоления и проистекающие из этого трудности понимания и соответственно отклонения предложенных коммуникаций, не в последнюю очередь могут рассматриваться как причины социальных конфликтов, препятствий на пути трансляции и диффузии знания, фиаско программ по интеграции и социализации культурных меньшинств. Это требует экспликации условий коммуникативного успеха и определения понятия успешной коммуникации. Этот вопрос не так прост, как кажется на первый взгляд. Является ли сам факт коммуни 1 См. пример сужения сферы коммуникативного до бихевиористской модели общения, выступающей в лучшем случае в виде политологической эвристики и методологии: Lasswel H. Propaganda, communication and public order. Princeton, 1946. 2 В этом случае понятие коммуникации может охватывать широчайшую сферу взаимодействий, включающих невербальные человеческие контакты, обмен данными восприятия у животных, трансляцию машинных данных, телепатию и даже коммуникацию между грибами и растениями, клетками и митохондриями, генами и фенотипами.
кации демонстрацией ее успешности?3 Или же коммуникация всегда носит подчиненный и скорее инструментальный характер, ориентированный на достижение некоторых внешних по отношению к коммуникации целей и задач, и не может рассматриваться как «собственное достижение», т. е. нечто ценное само по себе. В этой связи важно прояснить не только понятие коммуникативного успеха/фиаско, но и дополнительных по отношению к коммуникативному общению (если не противоположных, и при этом коммуникативно-необходимых) феноменов паузы, молчания, прерывания коммуникации. Последние парадоксальным образом и в свою очередь оказываются важнейшим вкладом в коммуникацию. Однако особенный интерес представляет разработка и экспликация собственно теоретико-познавательного содержания коммуникации, как и реконструкция традиционной вписанности коммуникативной проблемы в историю развития философских, прежде всего эпистемологических идей и концептов. И все же долгое время не представлялось очевидным, что коммуникация прежде всего является эпистемологическим понятием и проблемой. Так, в классических философских учениях (при всем том, что именно Аристотель дал именно «коммуникативное» определение человека как «говорящего животного») речь шла о сферах бытия, по-видимому, не включавших коммуникационную сферу4. В этой связи интерес пред 3 Как это имеет место, например, в отношении мирных переговоров, сам факт которых – безотносительно достигнутых результатов – уже оказывается некоторым успехом, прерывающим военные действия. 4 Так, классическое деление на три сферы сущего: теоретическую (математика, физика, метафизика), практическую (этика, политика) и поэтическую (поэзия, экономика), очевидно, не включает в себя особую область – область общения. См.: Аристотель. Метафизика. Кн. VI, гл. 1-я; Топика. Кн. VI, гл. 6-я.
ставляет именно философская концептуализация коммуникации, поскольку это понятие позволяет в некотором смысле «спасти» и саму философию. Философия, анализируя коммуникацию, словно возвращает актуальность классическим философским проблемам – (коммуникативному) пространству, (коммуникативному) времени, (социальной) каузальности, (коллективным) субъекту и объекту, наполняя их содержательными характеристиками и проверяя свои построения на опыте функционирования реального общества и общения. К перечисленным выше вызовам требующей эпистемологического анализа коммуникации относится ряд совершенно новых обстоятельств, связанных с развитием информационных сетей и ЭВМ, делающих возможными «нетрадиционные» вне-человеческие, вне-социальные и даже вне-смысловые типы коммуникаций. Речь идет о символических аспектах животной коммуникации, об осуществляющейся в наше время коммуникации между вычислительными машинами, о загадочном онтологическом и эпистемическом статусе программ и алгоритмов, которые представляют и кодируют осмысленные реакции на входящие сигналы, но очевидно не «переживаются» машинами (как некими аналогами сознания) в виде чего-то осмысленного в человеческом понимании этого слова. Такого рода «общение», кроме того, очевидно, не ориентировано на различение известного и неизвестного, на явным образом (материально) презентированного знакового сообщения и недоступного («скрытого» в черепной коробке) индивидуального смысла сообщения, – различения, которое всегда мотивировало, провоцировало и поддерживало человеческое общение. Сделает ли машинная