Избранные работы по культурологии. Культура и империя

Хренов_вчера от Лизы.indd   1
24.01.14   14:26

НАУЧНАЯ АССОЦИАЦИЯ ИССЛЕДОВАТЕЛЕЙ КУЛЬТУРЫ
НАУЧНОЕ ОБЪЕДИНЕНИЕ «ВЫСШАЯ ШКОЛА КУЛЬТУРОЛОГИИ»

Хренов_вчера от Лизы.indd   2
24.01.14   14:26

НАУЧНАЯ АССОЦИАЦИЯ ИССЛЕДОВАТЕЛЕЙ КУЛЬТУРЫ
НАУЧНОЕ ОБЪЕДИНЕНИЕ «ВЫСШАЯ ШКОЛА КУЛЬТУРОЛОГИИ»

Хренов_вчера от Лизы.indd   3
24.01.14   14:26

УДК 008
ББК 71.0
Х 91

Серия «Академическая библиотека российской культурологии» представлена 
избранными научными работами ведущих российских культурологов, культурных антропологов, философов и социологов культуры; выпускается на основании решения Научной ассоциации исследователей культуры и Научного 
объединения «Высшая школа культурологии» с целью обеспечения подготовки 
кадров высшей научной квалификации в сфере наук о культуре

Главный редактор серии А.Я. Флиер

Члены редакционного совета: О.Н. Астафьева, Н.Г. Багдасарьян, И.В. Кондаков, 
А.В. Костина, И.В. Малыгина, М.А. Полетаева, Н.А. Хренов, Е.Н. Шапинская, 
М.М. Шибаева, Т.В. Глазкова (ответственный секретарь)

Х 91 
Хренов Н.А. Избранные работы по культурологии. Культура и империя. — М.: ООО «Издательство «Согласие»; Издательство «Артём», 
2014. — 528 с.

ISBN 978-5-906613-01-1; ISBN 978-5-906709-01-1

В книге публикуется монография «Культура и империя», в которой суммированы исследования автора по проблематике судьбы культуры в ситуациях надлома и кризиса империй — сначала Российской 
империи Романовых, а затем Советской империи. Рассматриваются вопросы влияния исторических событий на развитие культуры, а также 
отражения и интерпретации этих событий в художественной практике.
Книга предназначена для ученых-культурологов, преподавателей 
культурологии, докторантов и аспирантов, ведущих исследования по 
проблемам культурологической науки и образования.
УДК 008
ББК 71.0

ISBN 978-5-906613-01-1 («Артём») 
© ИП Платонова Е.Д., 2014
ISBN 978-5-906709-01-1 («Издательство «Согласие») 
© Флиер А.Я., предисловие, 2014
© Хренов Н.А., 2014
© Стулов С.А., 2014

Хренов_вчера от Лизы.indd   4
24.01.14   14:26

ОГЛАВЛЕНИЕ

Предисловие. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 11

РАЗДЕЛ 1. РУССКАЯ КУЛЬТУРА РУБЕЖА XIX–XX ВЕКОВ
В КОНТЕКСТЕ НАДЛОМА И РАСПАДА ЦАРСКОЙ ИМПЕРИИ

1.1. Изучение искусства рубежа XIX–XX веков 
с точки зрения актуальной ситуации в русской культуре. . . . . . . . . . . . . 15
1.2. Логика развертывающегося на рубеже XIX–XX веков художественного 
процесса вне политического контекста . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 19
1.3. Искусство рубежа XIX–XX веков как искусство переходной эпохи . . . 23
1.4. Переходность на уровне культуры 
как основополагающая причина развертывающихся 
на рубеже XIX–XX веков художественных процессов . . . . . . . . . . . . . . . . 31
1.5. Трудности воссоздания эпохи Серебряного века: 
от мемуаристики к критике. 
Восприятие деятелями Серебряного века своего времени . . . . . . . . . . . . 35
1.6. Логика художественного процесса на рубеже XIX–XX веков: 
от повторяющейся функциональной фазы 
к фазе эстетического гедонизма . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 40
1.7. Преемственность и ассимиляция ценностей других культур как 
основополагающие принципы изучения искусства в системе культуры. 
Искусство Серебряного века в этой перспективе . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 46
1.8. Искусство между ценностями индивидуализма 
и ценностями коллективизма . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 66
1.9. Время, специфичное для русской культуры, 
и искусство рубежа XIX–XX веков . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 78
1.10. Актуальность проблематики культуры на рубеже XIX–XX веков: связь 
с нею идей в искусствознании этой эпохи . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 82
1.11. Искусство рубежа XIX–XX веков 
в кратких и больших длительностях истории . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 87
1.12. Острота проблемы рецепции наследия Серебряного века 
в эпоху омассовления культуры . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 94
1.13. Исходная точка Ренессанса искусства в эпоху Серебряного века . . .103
1.14. Культура Серебряного века; эпоха духовного подъема или упадка? 110
1.15. Гипертрофированный в эпоху Серебряного века дионисизм 
как причина ностальгии по аполлоновским формам искусства . . . . . .124

Хренов_вчера от Лизы.indd   5
24.01.14   14:26

Н.А. ХреНов
КУЛЬТУрА И ИМПерИЯ

1.16. Логика смены новых течений в искусстве Серебряного века: 
от импрессионизма к конструктивизму . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .130
1.17. Идея циклизма в истории культуры в ее позднем варианте: 
плодотворность этой идеи в изучении искусства 
рубежа XIX–XX веков . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .136
1.18. Авангардистские течения начала XX века как выражение 
сверхчувственной стихии в культуре идеационального типа . . . . . . . .146
1.19. Беспредметное искусство 
как одно из наиболее репрезентативных явлений Серебряного века. 
Феноменологический аспект беспредметного искусства  . . . . . . . . . . . .155

РАЗДЕЛ 2. РУССКАЯ КУЛЬТУРА 
В КОНТЕКСТЕ НАДЛОМА БОЛЬШЕВИСТСКОЙ ИМПЕРИИ

ЧАСТЬ 1. МЕТОДОЛОГИЯ ИССЛЕДОВАНИЯ КУЛЬТУРЫ 
ЭПОХИ НАДЛОМА ИМПЕРИИ В АСПЕКТЕ ВРЕМЕНИ

2.1.1. Оттепель как исходная точка надлома советской империи . . . . . . . .166

2.1.2. Россия как империя и как тип цивилизации. 
К постановке вопроса . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .167
2.1.3. Искусство в контексте больших временных протяженностей истории: 
методологический аспект . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .182
2.1.4. Большая временная протяженность 
как выражение исторических ритмов цивилизации  . . . . . . . . . . . . . . . .191
2.1.5. Мировосприятие модерна в аспекте времени. 
Прорыв в настоящее время как выражение эпохи надлома . . . . . . . . . .197
2.1.6. Оппозиция между городом и деревней 
как цивилизационная альтернатива. 
Эпоха надлома: очередное открытие деревни и традиционных 
ценностей . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .221
2.1.7. К выявлению психологии стоицизма имперского образца. 
От Хемингуэя к Солженицыну . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .228
2.1.8. Кризис имперской историографии как следствие прорыва 
в настоящее. Искусство в функции историографии . . . . . . . . . . . . . . . . .234
2.1.8. Ренессанс самиздата как реакция 
на эффект борхесовского единорога в деятельности историков . . . . . .237
2.1.9. «Матрёнин двор» А. Солженицына 
как эхо средневековой ментальности . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .243

Хренов_вчера от Лизы.indd   6
24.01.14   14:26

оглавление

ЧАСТЬ 2. СИТУАЦИЯ СОЦИАЛЬНОЙ АНОМИИ: 
ОТ ФУТУРИЗМА К ПАССЕИЗМУ

2.2.1. Цивилизация между установкой футуризма и установкой пассеизма. 
Имперский модерн как выражение духа футуризма. 
Надлом империи: открытие настоящего 
или начало актуализации установки пассеизма  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .247

2.2.2. От реконструкции истории в ее неофициальных пластах 
к ее интерпретации в художественных образах. 
Роль установок модерна и постмодерна в интерпретации 
воссоздаваемых пластов исторической реальности . . . . . . . . . . . . . . . . .253
2.2.3. Персоналистская интерпретация неофициальных пластов 
исторической реальности. От имперского классицизма 
к экзистенциализму в отечественных формах . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .261
2.2.4. Романтическая трактовка исторической реальности. А. Солженицын 
и возрождение комплекса народности искусства . . . . . . . . . . . . . . . . . . .277
2.2.5. Разные системы отсчета в интерпретации истории 
как выражение социальной аномии в эпоху надлома . . . . . . . . . . . . . . .283
2.2.6. Эскалация массовой культуры как выражение мировосприятия 
приватного человека как нового эпикурейца . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .286
2.2.7. Взаимоотношения между поколениями в эпоху надлома. 
Поколенческий фактор в восприятии времени. 
Молодежные настроения как основа для реабилитации модерна . . . .289
2.2.8. Молодежные субкультуры: возрождение  
гедонистической эстетики . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .294
2.2.9. Возникновение молодежных субкультур в империи 
как выражение потребности 
в обособлении молодого поколения в эпоху надлома . . . . . . . . . . . . . . .298
2.2.10. Что стоит за понятием «шестидесятники»? 
«Шестидесятники» как выражение художественной воли трех 
поколений  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .303
2.2.11. Латентный экзистенциализм в границах империи. 
Роман Б. Пастернака «Доктор Живаго» как выражение духа стоицизма 
отечественного образца . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .310
2.2.12. Пограничная ситуация в ее имперских координатах  . . . . . . . . . . . .319
2.2.13. Экзистенциализм как момент разрыва с футуризмом 
и прорыв в настоящее . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .324

Хренов_вчера от Лизы.indd   7
24.01.14   14:26

Н.А. ХреНов
КУЛЬТУрА И ИМПерИЯ

ЧАСТЬ 3. ОТ МОДЕРНА К НЕОРОМАНТИЗМУ. 
НАДЛОМ ИМПЕРИИ И НАДЛОМ ЦИВИЛИЗАЦИИ

2.3.1. Советская империя и ее исторические основания. Пассеистический 
комплекс в его латентных и явных формах . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .329

2.3.2. Неоромантический вариант интерпретации истории. 
А. Солженицын как идеолог отечественной Контрреформации . . . . .335
2.3.3. Утверждение пассеистического комплекса 
как показатель надлома империи  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .343
2.3.4. Надлом советской империи 
на фоне заката модерна в его западном варианте . . . . . . . . . . . . . . . . . . .354
2.3.5. Открытие либеральных ценностей 
в эпоху надлома империи и их неприятие. 
Судьба либеральных ценностей в последующую эпоху . . . . . . . . . . . . . .358
2.3.6. Бунт молодых в эпоху надлома империи 
с точки зрения неоромантической установки . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .365
2.3.7. Надлом империи или надлом цивилизации? . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .368
2.3.8. Утверждение пассеистского комплекса 
на фоне надлома цивилизации . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .377

РАЗДЕЛ 3. КИНО КАК МАССОВЫЙ ВИД ИСКУССТВА 
В КОНТЕКСТЕ ЭВОЛЮЦИИ ИМПЕРСКОЙ ИДЕИ В РОССИИ

3.1. История кино как история фильмов-шедевров 
и как история социальных функций кино  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .380

3.2. История кино в социологическом ракурсе. 
История кино как история социального института . . . . . . . . . . . . . . . . .382
3.3. Кино как способ институционализации субъективности 
и как способ институционализации массовой ментальности . . . . . . . .383
3.4. Кино между процессами индивидуации и массовой стихией. 
Компенсаторный потенциал кино . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .386
3.5. Кино с точки зрения функциональной теории в социологии . . . . . . . .388
3.6. Функции кино по отношению 
к обществу, государству, личности, культуре и цивилизации . . . . . . . .391
3.7. От кино как социологического и социально-психологического 
феномена к кино как предмету исторического изучения . . . . . . . . . . . .394
3.8. Кино и государство. Государство как империя. Распад и возрождение 
империи как контекст социального функционирования кино . . . . . . .399

Хренов_вчера от Лизы.indd   8
24.01.14   14:26

оглавление

3.9. Оппозиция модерна и романтизма в истории империи XX века. 
Активность этой оппозиции на разных фазах истории кино . . . . . . . .403
3.10. История кино в контексте циклической логики истории XX века. 
Выделение фаз внутри циклической логики истории. Зависимость 
социальных функций кино от смены фаз исторического цикла . . . . . . . .406
3.11. Кино в контексте империи нового образца 
и ее последующего распада . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .409
3.12. Распад империи как контекст социального 
функционирования кино на первой фазе своей истории. 
Социальные функции кино на первой фазе его истории . . . . . . . . . . . .412
3.13. История кино 
как история теоретического осмысления его эстетики . . . . . . . . . . . . . .415
3.14. Первая фаза как фаза доинституционального функционирования 
кино. Кино в ситуации социальной аномии. Формирование публики 
кино как коммуникативной общности особого типа . . . . . . . . . . . . . . . .417
3.15. Социальная психология первой фазы истории кино. 
Особенности компенсаторной функции кино на этом этапе . . . . . . . . .419
3.16. От образов массового искусства на первой фазе 
к политическим монстрам новой империи . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .423
3.17. Сводится ли история кино лишь к прогрессу? 
Прогресс и регресс в коммуникации кино с публикой . . . . . . . . . . . . . .426
3.18. Первая фаза истории кино: развитие индустриального общества 
и соответствующие ему социальные функции кино  . . . . . . . . . . . . . . . .429
3.19. Карнавальная интонация эпохи надлома империи 
и ее роль в рецепции кино на первой фазе . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .431
3.20. Империя как судьба. Распад империи на первой фазе и коллективная 
идентичность как проблема. 
Функция кино как функция формирования 
и поддержания коллективной идентичности . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .436
3.21. Вторая фаза в истории кино. 
Идеология как основа институционализации кино. 
Империя как архаическая форма выживания России как типа цивилизации. 
Творческий ответ большевизма на распад цивилизации . . . . . . . . . . . .440
3.22. Наднациональные установки империи и роль кино на первой фазе 
в утверждении новой коллективной идентичности . . . . . . . . . . . . . . . . .444
3.23. «Культурные герои» политической истории как следствие 
актуализации мифологического сознания. 
Функции кино в утверждении политического мифа . . . . . . . . . . . . . . . .447

Хренов_вчера от Лизы.indd   9
24.01.14   14:26

Н.А. ХреНов
КУЛЬТУрА И ИМПерИя

3.24. Реальность второй фазы в истории кино: 
торжество идеи модерна и вытеснение романтического комплекса 
в коллективное бессознательное . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .450
3.25. Третья фаза в истории кино: 
большевистская империя в апогее становления. 
Эстетика нового классицизма и функции кино по отношению 
к государству . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .455
3. 26. Империя на третьей фазе истории: 
реабилитация культурной традиции в границах идеологии . . . . . . . . .458
3.27. Изменение содержания компенсаторной функции кино 
в ситуации классицистской установки империи. 
Личность как верноподданный империи на экране и в жизни. 
Архетип фармака в кинематографическом выражении  . . . . . . . . . . . . .461
3.28. Культура как антагонист государства. 
Империя как внутренний Вызов. 
Социальные функции кино в соотнесенности с культурой . . . . . . . . . .465
3.29. Кино на четвертой фазе своей истории. Четвертая фаза как 
фаза надлома империи: начало угасания модерна и реабилитация 
неоромантической установки . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .467
3.30. Империя на пути к либерализации. 
Застой как реакция на опасность распада цивилизации. 
Причины эскалации массовой культуры на экране . . . . . . . . . . . . . . . . .471
3.31. Плюрализм эстетических и мировоззренческих установок 
в эпоху надлома империи. 
Коллективная идентичность в ситуации новой социальной аномии  .475
3.32. Неоромантическая установка в кино эпохи надлома империи . . . . .480
3.33. Реабилитация модерна как одна из эстетических 
и мировоззренческих установок на фазе надлома империи . . . . . . . . . .482
3.34. Персонологическая установка 
на четвертой фазе в историческом цикле кино . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .486
3.35. Реабилитация социологии кино в эпоху надлома империи  . . . . . . . .489
3.36. Пятая фаза исторического цикла: ностальгия по империи . . . . . . . . .493
3.37. Кризис кино на постимперской фазе. 
Распад коммуникации между кино и публикой 
как следствие утраченных кино социальных функций. 
Социальные функции кино в соотнесенности с цивилизацией . . . . . .498

Литература . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .505

Хренов_вчера от Лизы.indd   10
24.01.14   14:26

Предисловие

Монография Н.А. Хренова «Империя и культура» представляет собой 
масштабное, многоаспектное авторское осмысление проблемы отношений государства и культуры, власти культуры и возможностей развития 
культуры в жестких тенетах государственного контроля, а также особой 
роли культуры в кризисе и разрушении империй. 
Разумеется, при подобном осмыслении многое зависит от того, что 
понимается под словом «империя», какое содержательное наполнение 
акцентируется в этом термине, какое качество выделяется как наиболее 
характерное именно для империи. Н.А. Хренов определенно понимает 
под империей политическую структуру, в которой, независимо от ее названия и даже устройства системы управления, осуществляется наиболее 
жесткий государственный контроль над всеми сторонами жизни человека и общества. Империя может быть монархией с характерным набором 
установлений абсолютного самодержавия, а может быть и республикой 
и иметь вполне республиканскую организацию власти (что показательно 
для многих империй XX века, в частности для СССР), однако оставаться 
империей по существу, по уровню тотальности государственного контроля над личностью и обществом. При этом империя может проводить 
и крайне репрессивную, и сравнительно либеральную внутреннюю политику, но абсолютный государственный контроль над всеми сторонами 
жизни населения при этом остается неизменным. Империя, прежде всего, — это отсутствие в политической и социальной жизни государства 
гражданского общественного самоуправления, независимости общества 
от государства или наличия всего этого в номинальном, зачаточном или 
абсолютно фрагментированном состоянии.
Как существует культура в этих условиях? До какой степени государство может управлять культурой, подавлять ее стихийное начало, 
регулировать творческие процессы? Ведь культура в отличие от политики по своей сути и основаниям своего происхождения — это программа 
стихийного социального самоуправления. Это совокупность норм и их 
символического выражения, отражающие потребность самого общества 
в упорядочении его жизни, что редко когда совпадает с государственными предпочтениями в вопросах общественного порядка. Анализу этой 
проблемы посвящена книга Н.А. Хренова.

Хренов_вчера от Лизы.indd   11
24.01.14   14:26

Н.А. ХреНов
КУЛЬТУрА И ИМПерИЯ

Следует отметить и то, что Н.А. Хренов в этой книге понимает культуру в очень узком смысле — только как художественную практику, в основном оставляя за рамками своего исследования этнографическую, социальную, религиозную и лингвистическую культуру, межнациональные 
отношения, общественное сознание в целом и иные формы и процессы, 
в которых проявляется культура общества. И в этой связи сразу же возникает вполне академический вопрос: достаточно ли в таком масштабном по познавательным задачам, претендующем на построение важных 
теоретических концептов исследовании ограничение объекта анализа 
культуры только примером одного искусства? Мне представляется, что 
в рамках той проблемы, которую непосредственно исследует автор, этого 
более или менее достаточно. Потому, что в ситуации конца XIX–XX вв., 
которым ограничено данное исследование, именно взаимоотношения 
власти и художественной культуры (включая и художественную литературу) были наиболее показательны, достаточно полно отражали проблему конфликта между политикой государства, стремящегося к самосохранению любой ценой, и интенций общественного самовыражения, 
стремящегося к развитию в своем миропонимании.
Таким образом, культура на страницах книги Н.А. Хренова выступает в двух основных своих ипостасях. Во-первых, как «служанка 
государства», способствующая его стабилизации, пропагандирующая 
господствующую систему ценностей и «правильного» (лояльного) социального поведения населения. В древности эту функцию социальнопсихологического обеспечения политической устойчивости в основном 
выполняла мифология, в эпоху Средневековья — религия, но в Новое 
время абсолютный приоритет в исполнении этой функции перешел к искусству; сначала к театру, потом к художественной литературе, а в течение XX века к кинематографу, что особенно внимательно исследуется 
Хреновым. Показательный пример: что мы — сегодняшние жители мегаполисов — знаем об истории сверх того, что прочитали в исторических 
романах и посмотрели в исторических фильмах (в основном снятых по 
этим романам)? Почти ничего. Именно искусство формирует наши исторические знания, нашу национальную идентичность и в большой мере 
наши политические взгляды. Полезность культуры в этом отношении находится вне всякой конкуренции, и именно государства имперского типа 
(в охарактеризованном выше смысле) поняли это лучше других и полнее 
других использовали это себе на благо.
Во-вторых, культура (и прежде всего в своем художественном 
сегменте) является основным механизмом развития общественного 
сознания, инициатором разного рода изменчивости, новаций, футурологических предвидений. Культура в этой функции последовательно 
борется с традицией, застоем, преодолевает их и радикальным образом 
содействует общему социальному развитию общества. Историческое 

Хренов_вчера от Лизы.indd   12
24.01.14   14:26

ПРЕДИСЛОВИЕ

движение вперед, социальное развитие, как правило, сначала намечается 
в культуре, в новых идеях, возникших в головах философов, писателей 
и т.п., а потом уже начинает реализовываться в социальной практике. 
А это очень не нравится империи. Принцип империи — стабильность, 
устойчивость, минимизация перемен. Парадоксально, что основатель 
Российской империи Петр Великий по своим культурным и экономическим интенциям был фигурой по-своему революционной, «антиимперской», ищущей новые пути, но его политическое мировоззрение, напротив, было предельно имперским, репрессивным, стабилизационным.
В результате в любом обществе (на только имперском, но и вполне 
демократическом) происходит постоянная борьба этих двух культурных 
тенденций: упорядочивающей, как правило, солидарной с государством 
и его ценностями, и развивающей, противостоящей проявлениям государственного упорядочения и контроля за сознанием людей. И, как показывает история, жесткость этого противостояния с веками не утихает, 
а в чем-то даже усиливается. Это связано с тем, что «культура развития» 
(можно называть ее «прогрессистской») в ходе истории отвоевывает себе 
все больше и больше социального пространства у «культуры устойчивости» с ее тяготением к традиции. Это очень хорошо иллюстрируется 
всей историей искусства и литературы, развитием принципов и способов 
отражения наблюдаемой реальности и конструирования воображаемой 
реальности.
Книга Н.А. Хренова исследует эти процессы на примерах истории 
российской культуры периода заката империи Романовых в конце XIX–
начале XX вв. и заката Советской империи во второй половине XX в. 
Именно «закатные» исторические ситуации, по мнению автора, наиболее 
показательно отражают это противостояние в миропонимании, конфликт между тенденциями устойчивости и развития, между сакрализацией традиции и обожествлением прогресса, столь ярко отображенный 
в художественных образах искусства и литературы.
Я не буду пересказывать содержание книги и даже комментировать 
основные концептуальные выкладки автора касательно ситуации надлома, культуры переходного периода, культуры как инструмента по выстраиванию идентичности и т.п. Читатель все это прочтет сам. Взгляды 
Хренова высоко индивидуальны, хотя в целом он придерживается 
традиционной для российской историософии циклической трактовки 
истории и процессов культурной динамики. Мне представляется, что 
вариант интерпретации этой теории, данный в книге, интересен и во 
многих аспектах нов. Многие наблюдения и обобщения Н.А. Хренова 
«обречены» на то, чтобы стать академическими и попасть в учебники по 
истории культуры.
Даже мне — ученому, придерживающемуся совершенно иного, 
эволюционно-синергетического понимания истории и культуры, было 

13

Хренов_вчера от Лизы.indd   13
24.01.14   14:26

Н.А. ХреНов
КУЛЬТУрА И ИМПерИЯ

очень интересно читать эту книгу. Можно по-разному интерпретировать 
исследуемые явления, но сначала нужно увидеть в них нечто самое главное, в наибольшей мере определяющее параметры процесса наблюдаемой 
культурной динамики. Николаю Андреевичу Хренову это, безусловно, 
удалось.
А.Я. Флиер

Хренов_вчера от Лизы.indd   14
24.01.14   14:26

15

рАЗдел 1. рУссКАЯ КУлЬТУрА рУБеЖА XIX–XX веКов 
в КоНТеКсТе НАдлоМА и рАсПАдА ЦАрсКоЙ иМПерии

1.1. Изучение искусства рубежа XIX–XX веков 
с точки зрения актуальной ситуации в русской культуре

С середины XX века искусство рубежа XIX–XX веков постоянно привлекает 
и, видимо, еще долго будет привлекать внимание и исследователей, и общества. Для этого есть все основания. Чтобы осмыслить этот период во всей его 
сложности и отыскать возможность его интерпретации как чего-то целостного, приходится заниматься буквально археологическими раскопками.
Эпоха строительства так называемого социализма, продолжавшаяся 
почти столетие, кажется, это время совершенно заслонила, перечеркнув 
его значимость. Создавалось впечатление, что оно совсем ушло в историю. 
О некоторых художниках и мыслителях этого времени на протяжении многих десятилетий нельзя было говорить. Известно, что в 1918 году Ленин 
вычеркнул из списка памятников, которые в соответствии с планом монументальной пропаганды должны были быть поставлены, имя В. Соловьева. 
Между тем, известно, что поворот от позитивизма в сторону нового понимания познания, что является в культуре Серебряного века очень существенной тенденцией, произошел не без влияния философских идей В. Соловьева. 
Как констатируют современные философы, это влияние было весьма сильным [87, с. 164].
После революции 1917 года многие художники и мыслители, без которых невозможно представить русскую культуру рубежа XIX–XX веков, оказались в эмиграции. Часть из них, как известно, была выдворена насильно. 
Что же касается пересмотра оценок, касающихся русского искусства рубежа 
XIX–XX веков, во второй половине XX века, то последняя точка в нем связана с упразднением в 1991 году цензуры, когда стало возможным вернуть 
и осмыслить явления русского искусства, связанные с пребыванием русской 
интеллигенции в эмиграции.
С тех пор по выявлению и осмыслению русского зарубежья, особенно что касается русской эмиграции первой волны, многое сделано [См.: 171; 395; 322; 5]. К началу XXI века из забвения извлечены сотни 

Хренов_вчера от Лизы.indd   15
24.01.14   14:26

Н.А. ХреНов
КУЛЬТУрА И ИМПерИЯ

имен, описано множество забытых и остававшихся длительное время 
неизвестными последним поколениям фактов. Будучи извлеченными из 
забвения и описанными, эти факты возвращают к сделанной в 1919 году 
В. Кандинским высокой оценке этого времени. В своей автохарактеристике 
он признавался, что «рассматривает конец XIX века и начало XX как начало 
одной из величайших эпох в духовной жизни человечества» или «эпохой 
Великой Духовности» [152, с. 20].
Принимая это во внимание, нельзя не обратить внимание на замечание 
одного из самых авторитетных наших искусствоведов — Д. Сарабъянова, 
который на первых страницах своей книги, посвященной русскому искусству конца XIX — начала XX веков поражается тому, что в России за 
короткий период возникло столько ярчайших индивидуальностей, столько 
художественных группировок и течений, что это в предшествующей истории просто не имеет прецедентов [281, с. 6].
Между тем, в истории и не только российской такие явления все же 
существовали. Представляющий американский вариант науки о культуре 
А. Кребер предметом своего исследования сделал именно такое имеющее место на разных этапах истории скопление выдающихся людей, утверждая, что 
«великие имена неравномерно рассеяны на всем протяжении истории, а образуют скопления, подобно небесным созвездиям» [167, с. 842]. В качестве 
иллюстрации А. Кребер ссылается на деятельность в эпоху Перикла великих 
афинских трагиков, плодотворно работающих на протяжении одного столетия. Кажется, что в последующей истории это явление не повторилось не 
только в самой античности, но и в сменяющих античность культурах. Однако 
такое скопление великих имен человечество имело в эпоху Ренессанса в западной истории. Такое скопление присуще и Серебряному веку, правда, 
в гораздо более кратком времени.
Дело, однако, не столько в великих именах и индивидуальных дарованиях. В истории их всегда достаточно. Проблема заключается в том, что далеко не все из них в художественной сфере могут реализоваться. Некоторые 
стадии в становлении того, что А. Кребер называет «культурной моделью», 
могут им такой возможности и не предоставить. В связи с этим более общим предметом внимания А. Кребера становится сама культурная модель. 
Она возникает, проходит все стадии становления или роста и истощается. 
Затем она может возвращаться к своим истокам, как это, например, случалось с культурой Византии или даже, если вспомнить установки Ренессанса, 
с культурой Запада, или уступить место другой культурной модели. Но под 
воздействием более сильной культурной модели она может раствориться 
в ней или вообще исчезнуть. Следовательно, спрос на индивидуальные дарования оказывается в зависимости от тех стадий, которые в своей истории 
проходит та или иная культурная модель. Каждая из этих стадий может быть 
благоприятной для определенных типов творчества, но может быть для них 
и неблагоприятной.

Хренов_вчера от Лизы.indd   16
24.01.14   14:26