Философия власти: "революция сверху" и "сталинское окружение" (по материалам советской печати 80-х годов)

М. С. Колесов

ФИЛОСОФИЯ ВЛАСТИ: «РЕВОЛЮЦИЯ СВЕРХУ»

И «СТАЛИНСКОЕ ОКРУЖЕНИЕ»

(по материалам советской печати 80-х годов)

Основной темой «гласности» горбачевского времени стала переоценка 

«роли личности» в политической истории страны. В массовой печати была 
представлена 
многообразная 
галерея 
политических 
портретов 

революционного и постреволюционного периодов. Одиозные и «теневые» 
фигуры приобретали непривычные ролевые контуры. Все оказывалось не так 
просто, как внушала до этого официальная идеология. Но и перестроечная  
ревизия «революционного наследия» оказалась не столь однозначной, как 
предполагали авторы сенсационных статей. Появившиеся после их 
прочтения вопросы не находили ясных ответов в границах допущенной 
«свободы слова». Эти ответы нужно было искать между строк, в контексте 
публикаций. Основной вопрос: что же произошло в 30-е годы в  стране —
сталинский «термидор» или «революция сверху», — остался открытым для 
дискуссии. Отчасти на этот вопрос может помочь ответить знакомство со 
«сталинским окружением», то есть с теми политическими персонажами, 
которые были сопричастны к событиям, изменившим характер «Великой 
Октябрьской Социалистической революции».

Так, в «Литературной газете» от 12 октября 1988 года была 

опубликована статья Г. Бордюгова и В. Козлова «Революция сверху» и 
трагедия «чрезвычайщины». В ней авторы попытались проанализировать 
период «перелома» в истории партии и страны (1927-1928 гг.)  — отказ от 
НЭП и возвращение к «чрезвычайным мерам» («продразверстке») по 
заготовке зерна и продовольствия. «Когда появилась идея построить 
социализм, она опиралась на опыт предшествующего периода. Метод 
нажима, штурма и натиска оправдал себя в гражданскую войну. И 
коммунисты помнили, как таким способом они добились победы над врагом. 
…А главное, многие так и умели действовать. …Революционное нетерпение 
сочеталось у многих с неумением решать возникающие проблемы иначе».

В апреле 1929 г Бухарин писал: «Чрезвычайные меры есть отмена нэпа, 

хотя и временно, конечно. Чрезвычайные меры как система исключают нэп».

С этого времени «чрезвычайные меры» были возведены «в регулярный 

метод социалистического строительства», так рождалась «административнокомандная система».  

В 1937 году Молотов  заявил, что «авторитет партии поставлен перед 

глазами населения на  новую поверку и что без  провалов кое-где не 
обойтись». «Провалы» в политике руководства партии экономикой повлекли 
за собой репрессии, которые, в конце концов, превратились в «Большой 
террор».

Однако раскол в руководстве произошел намного раньше, по другому 

поводу.

Известный историк Владлен Сироткин одним из первых обратил на это 

внимание в своей статье «Пути мировой революции» в газете «Известия» (2 
сентября 1988 г.).

«Под ее знаменами наша страна жила свои первые 20 лет. Но 

вышедший в 1938 году сталинский «Краткий курс» мировую революцию 
«отменил», и дело представил так, что о ней будто бы никогда и речи не 
было».

Конституция 1924 г. провозглашала: новое союзное государство явится 

«новым решительным шагом по пути объединения трудящихся всех стран в 
Мировую Социалистическую Советскую Республику».

В «Манифесте» II конгресса Коминтерна (1920 г.) было ясно записано: 

«Коммунистический Интернационал есть партия революционного восстания 
международного пролетариата». В 1923 году Г, Е. Зиновьев (Председатель 
Исполкома 
Коминтерна) 
провел 
решение: 
«подтолкнуть» 
мировую 

революцию в Германии. Туда направляется бригада Коминтерна во главе с 
Карлом Радеком, были выделены значительные средства из первых 
валютных поступлений, полученных от нэпа и внешней торговли. Однако в 
Германии революционная волна шла на убыль. Намерение искусственно 
поднять восстание германского пролетариата в Руре, Саксонии, Гамбурге 
потерпело 
провал. 
Неудачей 
закончились 
и 
попытки 
поддержать 

сентябрьское восстание 1923 года в Болгарии. Трагически закончились 
восстания в Венгрии и Финляндии.

Осенью 1923 г. Сталин поддерживал решение Зиновьева: «тактика на 

разжигание мировой революции правильна, в неудаче же в Германии виноват 
не Коминтерн, а «социал-предатели» из числа социал-демократов и 
сочувствующих им в Германской компартии, которых Сталин предложил 
расколоть на «левых» и «правых». Но на VII пленуме ИККИ в ноябре декабре 1926 года это решение было отменено, и Зиновьев подал в отставку, 
(его сменил Бухарин).

В апреле 1931 г. на XI пленуме ИККИ Сталин поднял вопрос о военной 

опасности для СССР со стороны контрреволюционной мировой буржуазии 
(Англии и Франции). Идея «мировой революции» сменилась «идеей мировой 
контрреволюции». 

По этому поводу Сироткин замечает: «Запад погряз в глубочайшем 

экономическом кризисе, ни о каком «нападении» он тогда не помышлял… 
Правительство США не препятствовало Форду и другим бизнесменам 
строить в СССР автомобильный завод в Нижнем Новгороде, тракторные 
заводы в Сталинграде и Харькове, участвовать в строительстве Днепрогэса. 
…Шведы
помогали сооружать в Москве шарикоподшипниковый и в 

Ярославе шинный заводы. Франция готовилась заключить с нами пакт о 
ненападении. Г.В. Чичерин еще в 1929 году информировал правительство