Журнал Российского права, 2007, № 3


                Журнал




            РОССИЙСКОГО ПРАВА



Учредители:
Институт законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации

Юридическое издательство «Норма»

Основан в 1997 году

Выходит ежемесячно

Издатель:
Юридическое издательство «Норма»


    Содержание


Российское законодательство: состояние и проблемы
Степашин С. В. Новая редакция
Бюджетного кодекса: достоинства и недостатки ...................3

Кажлаев С. А. Генезис правовых позиций Конституционного Суда Российской Федерации............8

Мозолин В. П. О дальнейших путях развития гражданского права....15

Груздев В. В. Расточительство в гражданском праве: постановка проблемы.......................25

Мельников Н. Н. Понятие крестьянского (фермерского) хозяйства .32


Теоретические проблемы российского права и государственности

Савельев В. А. Дарение в римском праве и в современном законодательстве ............. 41
Малиновский А. А. Способы осуществления права ................48


Актуальные вопросы правоприменения
Будылин С. Л. Непринудительные сделки в российском праве.... 56

Аксюк И. В Добросовестность приобретения как основание возникновения права собственности на недвижимость...............67

Мельников В. Ю. Проблемы применения домашнего ареста как меры пресечения...........72


Правосудие и судебная практика
Кошаева Т. О. Уголовная ответственность за вынесение заведомо неправосудных приговора, решения или иного судебного акта ....81

Сравнительно-правовые исследования
Калмыкова А. В. Сущность права залога в германском и российском праве...........87

Из истории права
Данилова Е. В. Юридическая сущность видов прав бессрочного владения и пользования землей по законодательству Российской империи XVIII — XIX вв........99

Айкянц А. М. Развитие частного права в Армении (XV—XVIII вв.).... 106

Из опыта зарубежных стран
Лафитский В. И. Конституционные основы федерализма в США......116

Трибуна молодого ученого
Артемов В. Ю. Источники и доктринальные школы мусульманского права........................128

Соболев И. Д. Международное право в системе административно-правового регулирования положения иностранных граждан
в Российской Федерации ......136

Парламентский дневник
Хроника законодательной деятельности Государственной Думы
Февраль 2007 года ...........147

   Юридическая жизнь. Хроника
О заседании Редакционного совета журнала......................152

Пономарев М. В. Актуальные проблемы развития сельского хозяйства в Российской Федерации ........155

В Институте законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве
Российской Федерации ....... 162

Рецензии
Баглай М. Ф. Ценное исследование. (Собянин С. С. Субъект Российской Федерации в экономическом и социальном развитии государства: Компетенция органов власти и методы ее реализации) .....163

Богуславский М. М. Не только студенту! (о новом учебном пособии по международному частному праву) (Международное частное право: Учебное пособие (Отв. ред.
Н. И. Марышева) .............167

Новые книги
Издано Институтом законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве РФ.........171

Издательство «Норма» выпустило в свет.............172

Перечень сокращений, принятых в журнале, см. на с. 174.


Содержание номера на английском языке публикуется на с. 175.

£1



РОССИЙСКОЕ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО: СОСТОЯНИЕ И ПРОБЛЕМЫ




&


    Новая редакция Бюджетного кодекса: достоинства и недостатки

С. В. Степашин

  На необходимость разработки и внесения системных поправок в Бюджетный кодекс РФ неоднократно указывалось в заключениях Счетной палаты РФ. 26 января 2006 г. Коллегией Счетной палаты РФ было рассмотрено и утверждено Заключение на проект Федерального закона «О внесении изменений в Бюджетный кодекс Российской Федерации в части регулирования бюджетного процесса и признании утратившими силу отдельных законодательных актов Российской Федерации» (далее — Законопроект). Законопроект внесен в Государственную Думу для рассмотрения на весенней сессии 2007 года.
  Законопроектом предусмотрены позитивные изменения в бюджетном процессе, связанные с созданием правовой основы для осуществления среднесрочного (на трехлетний период) бюджетного планирования на всех уровнях бюджетной системы и внедрением бюджетирования, ориентированного на результат. Законопроект кардинально меняет бюджетный процесс, устанавливает институт публичного обязательства, определяет понятия «государственное муниципальное задание» и «государственный муниципальный заказ», а также применяет новый подход к формированию адресных целевых программ.

  Степашин Сергей Вадимович — доктор юридических наук, профессор.

    Переход к бюджетированию, ориентированному на результат, по сути, означает огромный кредит доверия органам исполнительной власти со стороны государства и общества. Фактически прекращается мелочная опека за распорядителями бюджетных средств, это дает надежду на рациональное использование средств и достижение в итоге конкретных, социально значимых результатов. При таком подходе обычный контроль целевого расходования средств заменяется аудитом эффективности и оценкой результативности соответствующих проектов. Счетная палата РФ поддерживает планируемые изменения, тем более что с ее стороны на протяжении как минимум шести лет выдвигались предложения о введении принципа бюджетирования по результатам и перехода на трехлетний цикл планирования.
    Но здесь существует одно «но». К сожалению, на сегодняшний момент у нас вновь, как и прежде, бюджетная реформа опередила реформу системы государственного финансового контроля. Например, в таких странах, как Великобритания, Канада, Нидерланды и Финляндия, сначала был сделан переход контрольных органов на аудит эффективности, а потом уже стал внедряться принцип бюджетирования, ориентированного на результат. Реформа системы контроля там началась в 60—70-е гг. прошлого века, а реформа бюджетной сфе-3

Журнал российского права №3 — 2007

ры — только спустя 20 лет, в 80— 90-е. И такая логика понятна: сначала нужно сформировать обновленную систему контроля, а потом уже — делегировать органам исполнительной власти новые финансовые полномочия.
  Отсутствие времени вынуждает нас синхронизировать эти процессы. При этом нельзя не учитывать, что если методология контроля носит реактивный, догоняющий характер, то это означает, что государство постоянно опаздывает. Необходимость ждать окончания финансового года, чтобы проверить эффективность реализации программ, провоцирует появление десятка схем относительно «честного» увода бюджетных средств. В данном случае должно быть обеспечено действие известного правила — «доверяй, но проверяй», что особенно важно в ситуации глубокого реформирования бюджетно-финансовой сферы.
  Недостатки Законопроекта, о которых упоминается в Заключении Счетной палаты, можно разделить на три основные группы по следующим направлениям:
  —    определение понятий и терминов;
  —    установление и соотношение полномочий субъектов бюджетных отношений;
  —    гармоничное соотношение правовых норм внутри Бюджетного кодекса, а также их соотношение с нормами иного законодательства.
  В Заключении Счетной палаты особое внимание было уделено вопросу о соотношении полномочий субъектов бюджетных отношений. При этом отмечается, что основным недостатком Законопроекта является закрепление концентрации основных полномочий в финансово-экономической сфере в Министерстве финансов Российской Федерации. По сути, один федеральный орган исполнительной власти — Минфин России — разрабатывает стратегию федерального бюджета

на среднесрочную перспективу, исполняет федеральный бюджет и осуществляет контроль за его исполнением. В связи с этим требует более четкого законодательного регулирования круг бюджетных полномочий и ответственности в бюджетном процессе всех иных участников бюджетного процесса, прежде всего, Президента РФ, Правительства РФ, палат Федерального Собрания РФ, а также Счетной палаты РФ.
    Законопроект не решает накопившихся за последние десять лет проблем в сфере государственного внутреннего и внешнего финансового контроля. В нем сохранены положения, предусматривающие, что подведомственная Минфину России Федеральная служба финансово-бюджетного надзора осуществляет финансовый контроль за использованием средств федерального бюджета и средств государственных внебюджетных фондов. Она фактически наделена полномочиями органа внешнего финансового контроля наряду со Счетной палатой РФ, что нарушает конституционный принцип разделения властей. Такая ситуация ведет к дублированию функций, объективно снижает качество контроля за государственными и муниципальными финансами. Полномочия Федеральной службы финансово-бюджетного надзора не могут быть предметом регулирования БК РФ. В связи с этим Счетная палата полагает, что необходимо исключить указанные положения из Законопроекта.
    По мнению Счетной палаты, раздел «Государственный и муниципальный финансовый контроль» БК РФ должен быть сформулирован в новой редакции. В данном разделе необходимо законодательно закрепить понятия внешнего, внутреннего и внутриведомственного финансового контроля, определить соответствующие органы власти, осуществляющие указанные виды кон-4

Российское законодательство: состояние и проблемы

троля. Отсутствие здесь четкого разграничения повышает риск распространения коррупции в органах исполнительной власти.
  К органам государственного внешнего финансового контроля помимо Счетной палаты РФ необходимо отнести и контрольные органы, создаваемые законодательными (представительными) органами субъектов Федерации и представительными органами местного самоуправления для проведения внешнего аудита бюджетов.
  Необходимо установить, что органы государственного внутреннего финансового контроля осуществляют свои полномочия в системе органов исполнительной власти, и отнести к ним Федеральную службу финансово-бюджетного надзора, Федеральное казначейство и финансовые органы субъектов Федерации и муниципальных образований, а также определить, что внутриведомственный финансовый контроль осуществляют подразделения органов исполнительной власти.
  Счетная палата полагает необходимым усилить БК РФ более четкими положениями о праве Федерального Собрания РФ, законодательных (представительных) органов других уровней, Счетной палаты РФ, контрольно-счетных органов субъектов Федерации, муниципальных образований на осуществление предварительного, текущего и последующего контроля за формированием и исполнением соответствующих бюджетов бюджетной системы Российской Федерации.
  Судя по объему и степени подробности правовых норм, в Законопроекте прослеживается явное преимущество при распределении полномочий в пользу органов исполнительной власти.
  В течение весьма продолжительного периода работы над Законопроектом (с ноября 2005 г.) Счетная палата неоднократно, практически по каждой новой редакции, представля

                                5

ла свои замечания и предложения, в том числе по вышеуказанным принципиальным вопросам бюджетных отношений. Но, к сожалению, развитие Законопроекта в большей степени идет по экстенсивному пути, т. е. за счет увеличения объема отношений, подлежащих регулированию бюджетным законодательством. При этом принципиальные вопросы остаются без существенной доработки.
  В его сегодняшнем варианте Законопроект содержит значительное число новых понятий и терминов, чьи определения либо полностью отсутствуют, либо требуют дополнительного уточнения. В частности, без законодательного определения остались следующие, часто употребляемые в БК РФ выражения и понятия: «зачисление доходов в бюджет»; «в доходах учитываются»; «отражаются в доходах»; «включаются в состав доходов»; «кассовые поступления»; «кассовые выплаты»; «финансовые и нефинансовые активы». Вместе с тем из Бюджетного кодекса предполагается исключить определения таких значимых для бюджетного процесса понятий, как «дотация», «субвенция» и «субсидия».
  Анализ положений Законопроекта свидетельствует о необходимости уточнения определений следующих понятий: «сводная бюджетная роспись»; «бюджетные ассигнования»; «публичные обязательства»; «получатель бюджетных средств»; «распорядитель бюджетных средств»; «ведомственная структура расходов бюджета».
  В частности, предлагаемая законопроектом редакция определения понятия «сводная бюджетная роспись» не содержит указания на то, что это документ, составляемый в том числе и по доходам, а также в разрезе бюджетной классификации Российской Федерации. Далее. Дефиниция понятия «публичное обязательство» не устанавливает взаимосвязь публичных обязательств с

Журнал российского права №3 — 2007

действующими и принимаемыми обязательствами. Определение «распорядитель бюджетных средств» аналогично определению «главный распорядитель бюджетных средств», поскольку предусматривает, что в состав распорядителя бюджетных средств могут быть включены, помимо подведомственных получателей бюджетных средств, еще и подведомственные распорядители. Вместе с тем распорядитель бюджетных средств имеет право распределять бюджетные средства только между подведомственными получателями. Кроме того, представляется необоснованным отнесение к распорядителям бюджетных средств бюджетных учреждений.
  Законопроект не включает в состав бюджетной классификации классификацию государственных видов государственного (муниципального) долга и государственных (муниципальных) активов. Это может привести к тому, что данные по видам задолженности не будут отражены в отчетности по исполнению федерального бюджета.
  Кроме того, следует отметить необходимость разделения источников внешнего финансирования на «кредиты правительств иностранных государств», «кредиты международных финансовых организаций» и «кредиты иных субъектов международного права в иностранной валюте», поскольку указанные виды источников имеют различные механизмы заимствований, объединение же их в одну строку является, на наш взгляд, недопустимым.
  Таким образом, в своем стремлении к «новому» Законопроект предлагает необоснованные новации и порой полностью исключает из текста Бюджетного кодекса «хорошо забытое старое». Например, исключение из бК РФ ст. 66, 67 и 68 ведет к отказу от деления расходов на капитальные и текущие. Целесообразность этого вызывает серьезные сомнения, поскольку подобный подход позволяет изменять при исполнении бюджета пропорции

                                6

финансового обеспечения долгосрочных и текущих задач министерств и ведомств, согласованные на этапе составления проекта бюджета.
  По мнению Счетной палаты, представляется необоснованным исключение из Бюджетного кодекса ст. 151 «Система органов, обладающих бюджетными полномочиями». Представляется, что определению бюджетных полномочий должен предшествовать закрытый перечень системы органов, обладающих бюджетными полномочиями. В новой редакции БК РФ органы государственного или муниципального финансового контроля указываются только как участники бюджетного процесса. Таким образом, из БК РФ исключается основополагающая норма о системе органов государственного и муниципального контроля, что не соответствует международным стандартам государственного финансового контроля. В этой связи совершенно очевидна необходимость исключения данного положения из законопроекта и сохранения действующей нормы ст. 151 БК РФ.
  Предлагаемая законопроектом редакция ст. 184 предусматривает, что порядок и сроки составления проекта федерального бюджета устанавливаются Правительством РФ. Однако, учитывая значимость данной процедуры для стабильности бюджетного процесса, представляется целесообразным установление указанных порядка и сроков непосредственно Бюджетным кодексом и сохранение ст. 184 в действующей редакции.
  Также нет достаточных основания для упразднения ст. 272 и 273 БК РФ, касающихся рассмотрения и отклонения отчета об исполнении бюджета представительным органом. Нормы указанных статей предоставляют представительным органам право обратиться в органы прокуратуры Российской Федерации для проверки обстоятельств несоответствия исполнения бюджета принятому закону о бюджете, а законодатель

Российское законодательство: состояние и проблемы

ным (представительным) органам субъекта Федерации, органам местного самоуправления — право возбудить процедуру выражения недоверия соответствующему органу исполнительной власти и его должностным лицам, привлечения к иным формам ответственности.
  Основной проблемой для гармоничного соотношения правовых норм внутри Бюджетного кодекса, а также соотношения правовых норм Кодекса с нормами иного законодательства остается вопрос о правовом регулировании отношений, связанных с применением мер ответственности за нарушение бюджетного законодательства.
  Бюджетный кодекс Российской Федерации вступил в силу с 1 января 2000 г. Кодекс РСФСР об административных правонарушениях (КоАП РСФСР) утратил силу в связи с принятием Федерального закона от 30 декабря 2001 г. № 196-ФЗ, которым с 1 июля 2002 г. введен в действие Кодекс РФ об административных правонарушениях. Однако до настоящего времени, после пяти лет с момента принятия нового Кодекса об административных правоотношениях, в Бюджетном кодексе продолжают оставаться ссылки на уже недействующий КоАП РСФСР.
  В своей первоначальной редакции рассматриваемый Законопроект вообще не касался раздела БК РФ, посвященного вопросам ответственности за нарушения бюджетного законодательства. Столь прохладное отношение органов исполнительной власти, участвующих в работе над Законопроектом, к указанным вопросам может привести к утрате значения и даже смысла реформирования бюджетного законодательства, поскольку исполнение правил, установленных в правовых нормах, не будет обеспечено санкциями за их нарушение.

  Учитывая многократные замечания и следуя логике здравого смысла, в последней редакции Законопроекта были устранены ссылки на недействующее законодательство (КоАП РСФСР). Вместе с тем качество проведенных изменений оставляет желать лучшего. Например, одним из оснований применения мер принуждения за нарушение бюджетного законодательства в соответствии со ст. 283 Законопроекта продолжает оставаться несоблюдение нормативов финансовых затрат на оказание государственных (муниципальных) услуг. Между тем ст. 177 БК РФ «Нормативы финансовых затрат на оказание государственных или муниципальных услуг» Законопроектом предлагается исключить.
  Формальной замены в текстах статей «КоАП РСФСР» на «КоАП РФ» явно недостаточно. Ссылки на КоАП РФ в ст. 292—300, 302—306 БК РФ не приведут к ожидаемому результату, поскольку меры ответственности, предусмотренные указанными статьями, в КоАП РФ не установлены.
  Обобщая изложенное, следует заметить, что, несмотря на многие положительные стороны проводимой бюджетной реформы, исполнительная власть не смогла удержаться от соблазна получения дополнительной части «одеяла полномочий». Безусловно, гораздо легче работать, когда сам определяешь план работы, сам его исполняешь, а также контролируешь исполнение при отсутствии ответственности за соблюдение условий работы и полученный результат. Остается надеяться, что обращение к положениям Конституции России поможет избавиться от вредных искушений и направит мысли на свершение деяний в общегосударственных интересах.



7

    Генезис правовых позиций Конституционного Суда Российской Федерации

С. А. Кажлаев

  На переходном этапе современного развития Российской Федерации в рамках процесса демократических преобразований происходит формирование новых общественноэкономических отношений, закладывается основа гражданского общества, правового государства. Значимый вклад в этот процесс вносит суд, роль которого в правовом государстве сводится не только к отправлению правосудия, но и участию в правотворческой деятельности. Логика такого подхода закономерна для стран, проводящих радикальные социальные, экономические и политические реформы. Нормативное регулирование в таких странах находится в постоянном противоречивом развитии: то отстает от проводимых реформ, то опережает их, что вызывает потребность в конституционализации отраслевого и регионального законодательства, т. е. во встраивании его в непротиворечивую правовую систему, основанную на верховенстве Конституции¹.
  Важная роль в обеспечении верховенства и прямого действия Конституции как основного закона на всей территории государства, в защите прав и свобод личности, соблюдении принципа разделения властей принадлежит институту судебного конституционного контроля (конституционного правосудия). Признание конкретных положений нормативных

 Кажлаев Саид Абдулхаликович — главный консультант аппарата судьи Конституционного Суда РФ, кандидат юридических наук.

 ¹ См.: Зорькин В. Д. Прецедентный характер решений Конституционного Суда Российской Федерации // Журнал российского права. 2004. № 12. С. 4.

актов не соответствующими Конституции РФ является особым видом судебной деятельности. При этом акты конституционного нормоконтроля, принимаемые Конституционным Судом, по своей сути имеют общенормативное значение. По мнению Л. В. Лазарева, Конституционный Суд РФ имеет статус не только особого органа судебной власти, но и высшего конституционного органа; в этом выражается его двуединая правовая природа* ¹ ².
  Выступая, прежде всего, «хранителем» Конституции, Конституционный Суд РФ обеспечивает ее устойчивость и постоянство. Вместе с тем, применяя право, он отчасти становится и созидателем нового права. Ведь Конституция — не застывший правовой акт. Будучи принятой, она начинает жить самостоятельной жизнью, ее общие положения при неизменности конституционного текста раскрываются более полно и многогранно при соприкосновении с развивающимися общественными реалиями и действующим правом. Оценка конституционности акта всегда дается в контексте толкования Конституции, интерпретации, конкретизации ее принципов и норм, определения их сути, что находит выражение в правовых позициях³.
  Решение о соответствии (или несоответствии) той или иной нормы конституционному положению имеет и самостоятельное норматив

  ² См.: Лазарев Л. В. Правовые позиции Конституционного Суда России. М., 2003. С. 24.

  ³ См.: Лазарев Л. В. Форум «Роль конституционного суда в обеспечении стабильности и развития правопорядка». Введение // Сравнительное Конституционное Обозрение. 2004. № 3 (48). С. 78.

8

Российское законодательство: состояние и проблемы

ное значение; оно создает, по существу, норму права, которая может быть в дальнейшем применена Конституционным Судом вне связи с обстоятельствами дела, по которому решение было принято, и распространено на новое дело в случае его аналогичности. При этом Суд создает норму, которая может являться связующей для законодателя в его будущих действиях при разработке законодательного акта⁴ либо аннулирующей действующий законодательный акт. То есть, такую норму можно трактовать как правовую позицию.
  В отечественной юридической литературе сложилось мнение о том, что различия в источниках права обусловлены своеобразием генезиса⁵ правовых норм, которые традиционно рассматриваются в двух аспектах: как причины и закономерности правообразования и генезиса права; как способ закрепления и существования норм права. Существенным различием является механизм создания и формирования модели поведения на этапе ее существования еще в качестве «преднормы». В результате процессы, в ходе которых складывается в правовую норму то или иное правило поведения, в каждом конкретном случае не одинаковы⁶.

  ⁴ См.: Белкин А. А. Вопросы юридической силы решений Конституционного Суда Российской Федерации. Судебный конституционный контроль в России: уроки, проблемы и перспективы (научно-практическая конференция) // Вестник КС РФ. 1997. № 2. С. 23.

  ⁵ «Генезис» (от греч. «genesis»): «Происхождение, возникновение; зарождение и последующий процесс развития, приведший к определенному состоянию, виду явления». Большая советская энциклопедия. М., 1971. Т. 6. С. 218.

  ⁶ См.: Гранат Н. Л. Источники права // Юрист. 1998. № 9. С. 6—12; Ануфриева Л. П. Об источниках международного частного права (некоторые вопросы теории) // Московский журнал международного права. 1994. № 4. С. 63—64.

  По нашему мнению, процесс зарождения правовой позиции Конституционного Суда проявляется еще в стадии назначения и подготовки дела к слушанию. В ходе же исследования в судебном заседании материалов дела и позиций сторон, участвующих в деле, Конституционный Суд осуществляет определенные действия, заключающиеся в последовательном изучении и оценке (в том числе посредством сопоставления) смысла толкуемого конституционного положения, существа рассматриваемого акта, сложившейся правоприменительной практики по конкретному вопросу, места рассматриваемого акта в системе правовых актов⁷, а затем из повода и основания обращения конструирует предмет дела.
  Основанием для принятия дела к рассмотрению, согласно ст. 36 Федерального конституционного закона от 21 июля 1994 г. № 1-ФКЗ «О Конституционном Суде Российской Федерации» (далее — ФКЗ о Конституционном Суде), является обнаружившаяся неопределенность в вопросе о том, соответствует ли Конституции оспариваемый в обращении закон или иной нормативный акт.
  При этом, разрешая вопрос о принятии обращения к рассмотрению, Конституционный Суд устанавливает, имеется ли в действительности неопределенность в вопросе о соответствии оспариваемой нормы Конституции либо такая неопределенность является мнимой⁸.

 ⁷ См.: Волкова Н. С. Приемы формирования правовой позиции Конституционного Суда РФ // Журнал российского права. 2005. № 9. С. 80.

 ⁸ См.: Определение Конституционного Суда РФ от 5 февраля 2004 г. № 68-О «Об отказе в принятии к рассмотрению запроса Курганского городского суда Курганской области о проверке конституционности положений части 1 статьи 7.12, пункта 1 части 1, частей 2 и 3 статьи 3.5 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях» // Вестник КС РФ. № 5. 2004.

9

Журнал российского права №3 — 2007

  Жалоба на нарушение законом конституционных прав и свобод, согласно ст. 97 ФКЗ о Конституционном Суде, допустима, если обжалуемый закон, во-первых, затрагивает конституционные права и свободы граждан и, во-вторых, применен или подлежит к применению в конкретном деле, рассмотрение которого завершено либо начато в суде или ином органе, применяющем закон.
  Предметом рассмотрения в рамках конституционного судопроизводства по жалобе гражданина может являться только норма, примененная в конкретном деле. Это связано с тем, что ч. 4 ст. 125 Конституции РФ, определяя процессуальные условия судебной защиты конституционных прав и свобод граждан посредством конституционного судопроизводства, не наделяет граждан правом на обращение в Конституционный Суд с жалобой вне связи с конкретным делом. Конкретным является дело, в связи с которым судом или иным правоприменительным органом в установленной юрисдикционной или иной процедуре и на основе норм соответствующего закона разрешается вопрос, затрагивающий права и свободы заявителя, а также устанавливаются и (или) исследуются фактические обстоятельства. Обращаясь в Конституционный Суд, заявитель обязан приложить к жалобе копию официального документа, подтверждающего применение либо возможность применения оспариваемого закона при разрешении конкретного дела (ст. 96 ФКЗ о Конституционном Суде)⁹.

 ⁹ См.: Определение Конституционного Суда РФ от 22 апреля 2004 г. № 115-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Строева Виктора Михайловича на нарушение его конституционных прав положениями статей 96 и 97 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации» // Архив Конституционного Суда РФ.

  Но чаще всего в конкретном деле применяется не вся норма, а только ее часть. В этом случае в ходе исследования в судебном заседании материалов дела и позиций сторон, участвующих в деле, Конституционный Суд, уточняя предмет рассматриваемого дела, указывает, что предметом является норма в той ее части, которая была применена в деле заявителя.
  Рассмотрим последнее положение на примере обжалования с точки зрения нарушения принципа состязательности нормы п. 2 ч. 1 ст. 232 УПК РСФСР¹⁰. Согласно этой норме, судья при существенном нарушении уголовно-процессуального закона органами дознания или предварительного следствия, как правило, направляет дело для дополнительного расследования. В силу этой же нормы суд может возвратить дело прокурору не для дополнительного расследования, а для устранения препятствий его рассмотрения судом в случаях, если, допустим, в обвинительном заключении имеются погрешности, исключающие возможность вынесения судом приговора.
  Конкретизируя предмет обращения, Конституционный Суд отмечает, что предметом в данном случае являются взаимосвязанные положения, содержащиеся в п. 2 ч. 1 ст. 232 УПК РСФСР, в части, допускающей возвращение уголовного дела прокурору для устранения существенных нарушений уголовно-процессуального закона, если это не связано с восполнением неполноты расследования, а также в ч. 3 той же статьи, на основании которой

 ¹⁰ См.: постановление Конституционного Суда РФ от 4 марта 2003 г. № 2-П «По делу о проверке конституционности положения пункта 2 части первой и части третьей статьи 232 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР в связи с жалобами граждан Л. И. Батищева, Ю. А. Евграфова, О. В. Фролова и А. В. Шмелева» // СЗ РФ. 2003. № 12. Ст. 1176.

10

Российское законодательство: состояние и проблемы

судья при направлении дела для дополнительного расследования разрешает вопрос о мере пресечения в отношении обвиняемого. Соответственно, вывод Конституционного Суда будет касаться не всей нормы, а только той ее части, которая была применена в конкретном деле.
  Конституционный Суд оценивает как буквальный смысл проверяемого нормативного правового акта, так и смысл, придаваемый ему в результате толкования или сложившейся правоприменительной практикой (ст. 74 ФКЗ о Конституционном Суде).
  Так, в ряде своих решений¹¹ Конституционный Суд сформулировал правовую позицию, согласно которой в силу ст. 74, 96 и 97 ФКЗ о Конституционном Суде по жалобам граждан он проверяет конституционность нормативного акта или отдельных его положений лишь в той части, в какой они были применены в деле заявителя, и принимает постановление только по предмету, указанному в обращении, оценивая при этом как буквальный смысл оспариваемых положений, так и смысл, придаваемый им сложившейся правоприменительной практикой, а также исходя из их места в системе правовых норм.
  Вместе с тем следует отметить, что, если заявитель оспаривает не весь нормативный акт и не всю компетенцию государственного органа, а лишь определенную их часть, она и будет составлять предмет обращения (ч. 3 ст. 74 ФКЗ о Конституционном Суде). Именно это правило-принцип используется при рассмотрении жалоб заявителей — физических лиц, когда Конституционный Суд в ходе конституцион

 ¹¹ См., например: постановление Конституционного Суда РФ от 14 февраля 2002 г. № 4-П «По делу о проверке конституционности статьи 140 Гражданско-процессуального кодекса РСФСР в связи с жалобой гражданки Л. Б. Фишер» // СЗ РФ. 2002. № 8. Ст. 894.

ного судопроизводства уточняет, какая из частей оспоренной нормы была применена в конкретном деле. После уточнения только в этой части правовая норма и становится объектом конкретного судебного нормоконтроля, проводимого Конституционным Судом. В остальной части предмет обращения признается недопустимым и Конституционным Судом не рассматривается.
  При проверке конституционности положения ч. 2 ст. 29 Федерального закона «О банках и банковской деятельности»¹¹ ¹² Конституционный Суд после конкретизации, какая из частей оспоренной нормы была применена в деле заявителей, установил, что было применено лишь то положение ч. 2 ст. 29 названного Федерального закона, согласно которому допускается снижение банками в одностороннем порядке процентных ставок по вкладам граждан в случаях, когда такая возможность предусмотрена самим договором срочного банковского вклада, без каких-либо обусловливающих ее и установленных федеральным законом оснований. Это положение и явилось предметом рассмотрения Конституционного Суда по упомянутому делу. Такое решение напрямую вытекает из положений ст. 97 ФКЗ о Конституционном Суде, в соответствии с которой Конституционный Суд проверяет по жалобам граждан только те нормы, которые применены или подлежат применению в деле заявителя.
  Конституционный Суд при вынесении решения не связан основаниями и доводами, изложенными в обращении. В соответствии с ч. 4 ст. 74 названного Закона, Суд решает ис

 ¹² См.: постановление Конституционного Суда РФ от 23 февраля 1999 г. № 4-П «По делу о проверке конституционности положения части второй статьи 29 Федерального закона от 3 февраля 1996 г. «О банках и банковской деятельности» в связи с жалобами граждан О. Ю. Веселяшкиной, А. Ю. Веселяшкина и Н. П. Лазаренко // СЗ РФ. 1999. № 10. Ст. 1254.

11

Журнал российского права №3 — 2007

ключительно вопросы права, воздерживаясь от установления и исследования фактических обстоятельств во всех случаях, когда это входит в компетенцию других судов или иных органов. При этом, вынося решение, он не вправе выходить за рамки поставленных заявителем вопросов, определяющих предмет обращения; вместе с тем, согласно ч. 3 той же статьи, он не связан основаниями и доводами, изложенными в обращении¹³ . В широком смысле можно сказать, что каждое из постановлений Конституционного Суда отражает варианты решения основной проблемы: соответствует или не соответствует Конституции та или иная оспариваемая заявителем норма. При этом на примере конкретной оспариваемой нормы Конституционный Суд рассматривает определенную значимую юридическую проблему (предмет рассмотрения).
  Следует отметить, что предмет рассмотрения Конституционного Суда предопределяется предметом обращения, той конкретной нормой, по поводу которой осуществляется конституционное судопроизводство. В свою очередь, содержание этой конкретной нормы определяется позицией законодательных органов. Однако аналогичное содержание может присутствовать и в других нормах, созданных как данным (например, федеральным) законодательным органом, так и законодателями субъектов Российской Федерации, а также в подзаконных актах, образуя при этом соответствующий предмет рассмотрения Конституционного Суда.
  Заслуживает внимание то обстоятельство, что оспариваемая в Конституционном Суде норма — это

 ¹³ См.: Определение Конституционного Суда РФ от 25 декабря 2003 г. № 448-О «Об отказе в принятии к рассмотрению ходатайства гражданина Гаврюшенко Павла Ивановича об официальном разъяснении Определения Конституционного Суда Российской Федерации от 5 июня 2003 г. № 271-О» // Архив Конституционного Суда РФ.

всегда конкретная правовая норма, однако выводы Конституционного Суда в связи с проверкой ее конституционности, основанные на истолковании конституционных норм и принципов, имеют, как правило, гораздо более общее значение. Эти выводы могут быть распространены и на аналогичные по юридическому содержанию нормы, содержащиеся в других законах и подзаконных актах.
  Признание нормативного акта или договора либо отдельных их положений не соответствующими Конституции не влечет автоматическую утрату силы всех иных актов, содержащих аналогичные положения, а лишь служит основанием отмены в установленном порядке в силу ст. 87 ФКЗ о Конституционном Суде положений других нормативных актов, основанных на нормативном акте или договоре, признанном неконституционным, либо воспроизводящих его или содержащих такие же положения, какие были предметом обращения. При этом положения указанных нормативных актов и договоров не могут применяться судами, другими органами и должностными лицами.
  Таким образом, правовые последствия признания конкретной нормы неконституционной оказываются куда более значимыми: они отражают данную Конституционным Судом оценку позиции законотворческих органов, создавших нормы с аналогичным содержанием¹⁴.
  В этом смысле понятия «оспариваемая норма» и «предмет рассмотрения» в конституционном судопроизводстве не совпадают.

 ¹⁴ По мнению профессора А. А. Белкина, решение Конституционного Суда по конкретному делу становится источником права для парламента и других субъектов правотворчества и за рамками данного дела. См.: Судебный конституционный контроль в России: уроки, проблемы и перспективы. Материалы научно-практической конференции // Вестник КС РФ. 1997. № 2. С. 23.

12