Эвфемизмы русского языка: Спецкурс

 
 
 
Е.П. Сеничкина 
 
 
ЭВФЕМИЗМЫ 
РУССКОГО ЯЗЫКА 
 
Спецкурс 
 
 
Учебное пособие 
 

 
 
 
 
 
 
Е.П. Сеничкина 
 
 
ЭВФЕМИЗМЫ 
РУССКОГО ЯЗЫКА 
Спецкурс 
 
 
Учебное пособие 
 
2-е издание, стереотипное 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
Москва 
Издательство «Флинта» 
2012 

УДК 81.161.1 
ББК  81.2Рус-2 
 С31 
 
Р е ц е н з е н т ы: 
д-р филол. наук, проф. С.М. Колесникова 
(Морд. гос. пед. ин-т им. М.Е. Евсевьева); 
д-р филол. наук проф. О.Б. Акимова  
(Росс. гос. проф.-пед. ун-т, г. Екатеринбург) 
 
 
О т в е т с т в е н н ы й   р е д а к т о р:  
д-р пед. наук, проф. Н.С. Толстов 
 
 
Сеничкина Е.П. 
Эвфемизмы русского языка : Спецкурс [Электронный ресурс] : учеб. пособие / Е.П. Сеничкина. – 2-е изд., стер. – М. : Флинта, 2012. – 120 c. 
 
ISBN 978-5-9765-0304-5 
 
Пособие представляет собой первую в отечественном языкознании 
попытку обобщения всех представлений об эвфемизмах в стройную теорию эвфемии, основой которой являются как собственно лингвистические, так и экстралингвистические критерии. Впервые в русистике в теорию эвфемизмов внесены четкие лингвистические критерии, позволяющие выделять их из большого числа языковых единиц, связанных с переносным наименованием. В работе рассматриваются общие вопросы теории эвфемизмов, условия функционирования заменных наименований, 
характеризуются основные виды эвфемизмов русского языка, приводятся 
различные классификации, описываются их системные связи и отношения.  
Для студентов, аспирантов, обучающихся по специальности «Филология». 
 
УДК 81.161.1 
ББК  81.2Рус-2 
 
 
 
ISBN 978-5-9765-0304-5                                         © Сеничкина Е.П., 2012 
© Издательство «Флинта», 2012 

ВВЕДЕНИЕ 
 
Издревле подмечено: одно и то же можно сказать совсем по-разному. Просто и сложно, красиво и грубо, бестолково и блестяще.  
Слово приравнивалось к действию. Полагалось, что оно обладает неимоверной силой. Прошли тысячелетия. Взгляд на мир изменился. В обществе преобладает научная картина мира. Однако слово продолжает рассматриваться как 
мощное орудие воздействия. 
Важной составляющей частью этого воздействия являются эвфемизмы – 
смягченные слова и выражения. К эвфемизмам говорящий прибегает всякий 
раз, когда предполагает, что тема разговора может обидеть, принести боль или 
смущение собеседнику.  
В процессе общения выработалась система языковых запретов (табу) на ту 
или иную тему. Не принято называть некоторые человеческие состояния и физиологические процессы, избегают  говорить о смерти и болезнях, влекущих за 
собой смерть. В общественной жизни многие социальные процессы прямо не 
называются. 
На протяжении ХХ столетия проблема эвфемизмов широко разрабатывалась 
в Европе и Америке, изданы многочисленные монографии и словари эвфемизмов в Англии, США, Польше.   
В русистике тема эвфемизмов в течение всего ХХ в. сама находилась под 
запретом. Эвфемизмы  рассматривались только в историческом аспекте в связи 
с древними табу и анализировались преимущественно на индоевропейском, 
славяно-балтийском или общеславянском материале.  
Проблема эвфемии* освещалась в работах (Л.А. Булаховский, 1953; Б.А. Ларин, 1961; А.А. Реформатский, 1997).  
Лишь в последнее десятилетие ХХ в.  в русистике была поднята тема эвфемизмов.  Наиболее обстоятельными среди современных работ являются глава 

                                                      
* В лингвистических словарях термина эвфемия нет. Его используют исследователи эвфемизмов А.М. Кацев, В.П. Москвин. 
 За последнее десятилетие ХХ в. описаны способы образования эвфемизмов в русском языке (Ж.Ж. Варбот, 1998; Л.П. Крысин, 1994; Е.И. Шейгал, 1997; В.П. Москвин, 1999; Е.П. Сеничкина, Р.И. Тихонова, 2004), 
перечислены причины табуирования (А.А. Реформатский, 1998), поставлены вопросы о целях эвфемизации 
(Л.П. Крысин, 2004), о диахроническом аспекте исследования (Е.П. Сеничкина, 2004-а). Выявлены и описаны 
основные средства эвфемизации в русском языке (А.А. Андреева, 1999; Ж.Ж. Варбот, 1998; Л.П. Крысин, 2004; 
В.П. Москвин, 1999; Т.Л. Павленко, 1996; В.З. Санников, 2002;  Е.И. Шейгал, 2000 и др.). Исследования ведутся 
в личных (А.А. Андреева, 1999; А.С. Карпова, 2001) и социальных (Б. Асоян, 1989; Н.С. Болотнова, 1998; А.Д. 
Васильев,  1999; Д.Ю. Гатин, 2002; Л.К. Граудина, 1993; Н.В. Прядильникова, 2005; Е.К. Темирбаева, 1991; В.В. 
Хлынова, 1998; Е.И. Шейгал, 2000  и др.) сферах эвфемизации речи. Исследуются эвфемизмы художественных 
текстов (В.В. Андреев, 2005; А.А. Буров, 1998; Н.А. Давыдкина, 2004; Л.А. Нефедова, 1998, В.З. Санников, 
2002; Е.П. Сеничкина, 2003-а, 2003-б, 2004-б; Е.К. Темирбаева, 1991; Л.В. Чернец, 2001); эвфемизмы, заменяющие обсценную лексику (В. Буй, 2005; В.З Санников, 2002). В российской лингвистике прослеживаются 
связи эвфемии и комического (А.М. Кацев, 1988; В.З. Санников, 2002). Проблема эвфемизмов активно изучается в отечественной германистике (Н.А. Евсеева, 2000; А.М. Кацев, 1991; Е.Е. Краснова, 2004; С.Ю. Мамушкина, 2005; Е.К. Павлова, 2000; Е.И. Шейгал, 2000; А.Ю. Кудрявцев, Г.Д. Куропаткин, 2003). 

 

«Эвфемизмы в современной русской речи» в книге «Русское слово, своё и чужое: Исследования по современному русскому языку и социолингвистике» 
(2004) Л.П. Крысина, пособие для студентов «Эвфемизмы в лексической системе современного русского языка» В.П. Москвина (1999) и его статья «Эвфемизмы: системные связи, функции и способы образования» (2001). Теория эвфемизмов русского языка в настоящее время находится на стадии накопления 
материала. Не разработаны критерии отнесения языковой единицы к эвфемизму; не определены основные признаки эвфемизмов. Существенны расхождения 
в понимании эвфемизмов (широкий и узкий подход). Не завершено сопоставление эвфемизмов и смежных явлений. 
Хотя основные способы образования эвфемизмов в русском языке перечислены, в русистике отсутствуют классификации эвфемизмов на едином основании. 
Нет целостного описания системных связей и отношений эвфемистических 
наименований. Не решены вопросы соотношения эвфемии и тропики, эвфемизмов и внелитературной лексики. 
Не соотнесены эвфемизмы русского языка в разные эпохи.  
Настоящая работа имеет целью восполнить хотя бы в некоторой мере существующий в русистике пробел.  
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Глава 1.  ЭВФЕМИЗМЫ РУССКОГО ЯЗЫКА. 
ОБЩИЕ ВОПРОСЫ 
 
§1. Расхождения в понимании эвфемизмов 
 
В словаре русского языка  под редакцией А.П. Евгеньевой читаем: «Эвфемизм – слово или выражение, употребляемое взамен другого, которое по какимлибо причинам неудобно или нежелательно произнести» (СРЯ, 1984, т. 4, с. 
746). Определение отражает наиболее общее представление об эвфемизмах, ту 
часть, в которой лингвисты проявляют единодушие. Такое обтекаемое определение ничего не проясняет. Напр., относятся ли к эвфемизмам языковые замены 
сниженного стиля речи? Считать ли эвфемизмами замены единиц, обладающих 
положительным 
денотатом 
(адресата, 
наименование 
возлюбленного/возлюбленной, имя Бога и т.п.)?  
В целом, понимая под эвфемизмами слова, заменяющие запретные слова 
или выражения, лингвисты затрудняются в определении единых критериев разграничения эвфемизмов от неэвфемизмов на практике. 
Расхождения в понимании эвфемизмов проявляются в следующем: 
1) распространенности эвфемистических наименований (широко распространены или встречаются эпизодически); 
2) стилевой принадлежности (сферы распространения); 
3) ведущего критерия (косвенность номинации, требование благозвучности); 
4) определения признаков эвфемизмов;  
5) соотнесения эвфемизмов со смежными языковыми явлениями. 
Авторская концепция теории эвфемии русского языка заключается в следующем.  
Эвфемия продуктивна в современном русском дискурсе. Эвфемизмы обладают широкой средой бытования: применяются в межличностном общении 
(бытовые эвфемизмы) и в различных социальных сферах (социальные), в терминологии Л.П. Крысина. Заменные слова свойственны носителям разной языковой культуры. Эвфемизмы вызваны к жизни социальными запретами и ограничениями в обсуждении тех или иных тем. В связи с этим современные эвфемизмы обладают преемственностью с эвфемизмами прежних эпох. 
Эвфемия – это сложное, многогранное явление. Эвфемия является смысловой категорией языка. Её значения реализуются разнообразными средствами 
различных уровней языка. 
Эвфемия имеет три взаимосвязанных аспекта: социальный, психологический и собственно лингвистический (А.М. Кацев, 1988). 
Социальный аспект – это лежащие в основе эвфемии социальные, а именно моральные, религиозные и политические мотивы. Именно под их воздействием прямые наименования предметов и явлений вызывают отрицательную 
оценку, становятся запретными и заменяются приемлемыми обозначениями. 

Под психологическим аспектом понимается тот эффект смягчения высказывания, который сопутствует эвфемистической замене. Старое прямое наименование предмета или явления вызывает негативную эмоцию (страх, стыд, неловкость, отвращение). Новое косвенное наименование нейтрализует эту эмоцию. 
При лингвистическом подходе  в изучении эвфемии определяются признаки и условия употребления эвфемизмов. 
 
§2. Сфера функционирования эвфемизмов 
 
Важным вопросом является проблема определения сферы функционирования эвфемизмов. Одни ученые полагают, что эвфемизмы функционируют 
только в нейтральном стиле  (напр., В.П. Москвин). Другие считают, что эвфемизмы свойственны всем стилям русского языка (возвышенному, нейтральному 
и низкому, просторечному), всем сферам речи, включая внелитературную лексику. Вторая точка зрения является гораздо более распространенной (А.А. Реформатский, А.М. Кацев, Л.П. Крысин, Г. Маньковская, Т.Л. Павленко и др.). 
Авторская концепция эвфемии русского языка является опытом обобщения 
представлений, содержащихся в трудах большинства отечественных лингвистов по данной проблеме.  
То есть эвфемизмы существуют не только в нейтральном стиле речи, но и в 
возвышенном и сниженном. Свои эвфемизмы имеет сфера внелитературной 
лексики. Несомненно, в разных стилях эвфемизмы имеют свою специфику. 
Внелитературная лексика современного русского языка – это  слова  и словосочетания, относящиеся к диалектизмам, вульгаризмам, жаргонизмам, арготизмам и просторечию (характеристика внелитературной лексики даётся по: 
СЭС, 2003, с. 33-36).  
 В сфере диалектизмов, просторечия и арготизмов возможно существование 
стилистически отмеченных эвфемизмов. Напр., эвфемизмы диалектной сферы: 
временное (вм. менструация. обл. В. Даль, 1979, т. 2, с. 318); гости  (вм. менструация. обл.). Фиксируется как эвфемизм и во второй половине ХХ в. в диалектной среде. В диалектах, как правило, менструацию называют иносказательно: «то щукой, то гостями, то «на рубахе» (Г.С. Виноградов, 1915, с. 378). 
Эвфемизмы просторечной лексики, то есть слова и выражения, не входящие 
в литературный язык, характеризуются оттенком упрощения, грубоватости. 
Просторечные слова и выражения используются в литературных произведениях 
и разговорной речи как экспрессивные элементы. Поэтому эвфемизмы в области просторечия обладают минимальным эвфемистическим эффектом. «Просторечных эвфемизмов, которые стоят за пределами литературного языка, лучше 
избегать: они воспринимаются как обидные» (Т.Л. Павленко, 1996, с. 52). Они 
заменяют вульгаризмы (бранные слова, прежде всего матерную брань, и фамильярную лексику). Это слова типа блин, фиг, шиш, заменяющие обсценную 
лексику в бранных идиомах (систематизация этих эвфемизмов и описание 
функционирования даны в работе В. Буя, 2005).  

Просторечие как разновидность национального языка находится между литературным языком и диалектом. К просторечию относят ненормированную 
речь городских низов, на которую оказывают большое влияние, с одной стороны, диалекты, с другой – жаргоны. В этом случае говорят о городском просторечии (СЭС, 2003, с. 34). Городское просторечие содержит большое количество 
эвфемизмов. Напр.: Саша в кабинете (вм. в туалете). Ср. просторечные эвфемистические названия нижнего белья: гамаши (вм. рейтузы); лифчик (вм. бюстгалтер). На вопрос, почему такие названия в речи предпочтительнее, следует 
ответ, что они не столь прямо и, следовательно, не столь неприлично, называют 
предметы одежды. 
Результат чрезмерного употребления алкоголя, белую горячку в современном городском просторечии именуют белочкой. На пути к устойчивым находятся сочетания ловить/поймать белочку, белочка накрыла (в значении ‘находиться в состоянии белой горячки’). 
 Среди вульгаризмов нет эвфемизмов, вульгаризмы – это слова и сочетания 
слов с яркой отрицательной оценкой. Функция вульгаризмов в речи противоположна эвфемистической – это выражение грубой отрицательной оценки. Напр., 
вульгаризмом является образное переносное употребление сочетания и слова 
залить глаза, нажраться в значении 'стать пьяным’. Употребляя подобное сочетание или слово, говорящий не смягчает, а огрубляет свою речь, высказывание.  
Жаргонизмы, теряя связь с источником (жаргоном), переходят в общенародный язык и воспринимаются как разговорные или просторечные слова. 
Жаргонизмы всегда экспрессивны или оценочны, делают речь вульгарной, 
блатной, грубой. Следовательно, жаргонизмы тоже относятся к дисфемизмам, 
эвфемизмов среди них нет. 
Арготизмы – слова и обороты, входящие в состав какого-либо арго (условная речь относительно замкнутой социальной группы, с элементами «тайности»). Теряя связь с корпоративным источником и первоначальной средой обитания, арготизмы сохраняют яркую экспрессивную окраску. Арготизмы засоряют речь говорящих. Следовательно, арготизмы, применяемые в сфере литературного языка, не способны быть эвфемизмами. Однако за рамками литературного языка некоторые из них могут быть эвфемизмами. Ср. цитату: «Некогда зашифрованный язык блатных – феня, созданный для общения воровской 
касты, теряет свою функцию тайноречия и становится общедоступным: баксы 
(доллары), лимон (миллион) (…) и многие другие слова вытесняют свои книжные варианты» (СЭС, 2003, с. 36).  
 Таким образом, в сфере внелитературной лексики способны быть эвфемизмами диалектизмы, просторечные единицы и арготизмы. Встречающиеся во 
многих теоретических работах выражения «эвфемизмы в сфере просторечия; 
эвфемизмы в сферы жаргонов» вызваны терминологическим неразличением 
понятий просторечие, жаргоны и внелитературная лексика. 
Л.П. Крысин замечает: «Своеобразные функции выполняют эвфемизмы в 
социальных жаргонах.   По-видимому,   главная из них – сокрытие,    вуалирование сущности обозначаемого понятия, иногда с элементами словесной игры» 

(Л.П. Крысин, 1996, с. 404). Конечно, если использовать классификацию внелитературной лексики, данной в «СЭС» (2003), здесь речь идёт об арготизмах. 
 Теряя связь с корпоративным источником и первоначальной средой обитания, арготизмы входят в состав общенародного языка. Со временем они способны использоваться в художественной литературе. Так, эвфемистическими 
арготизмами являются следующие слова из песен В.С. Высоцкого: вышка 
(высшая мера наказания) – вм. прямой номинации «расстрел»; план – вм. «наркотик». Слово зэк, зэка, в настоящее время  «загрязнило свой денотат», раньше 
функционировало как эвфемизм. Л.П. Крысин называет среди эвфемизмов, образованных путём аббревиации: «зэк (из заключенный каналоармеец – аббревиатура возникла во время строительства Беломорско-Балтийского канала)» 
(1996, с.402). 
В лексикографической практике большая часть внелитературной лексики 
(просторечие, вульгаризмы, жаргонизмы и агротизмы) объединена термином 
просторечие. При таком понимании просторечия следует считать, что эвфемизмы возможны в сфере просторечия.  
 Однако если слово содержит в словаре помету «грубо простореч.», - это не 
эвфемизм. Согласно более детальной классификации, данной в (СЭС, 2003), – 
это вульгаризм. Напр., просторечное обозначение понятия «украсть» – сбондить. Является ли оно эвфемистическим? Для носителей литературного русского языка оно обладает некоторой семантической неопределенностью по 
сравнению с прямой номинацией (украсть). Но в БАСе для этого слова приводится помета «грубо простореч.» (т.13, с.233), следовательно, слово не является 
эвфемизмом.  
С точки зрения традиционного понимания стиля, выделяющего ряд: 
/высокий – нейтральный – сниженный/, эвфемизмы современного русского 
языка свойственны всем трём составляющим. 
В плане изменения состава эвфемизмов   происходит   следующее.   Нейтральный и низкий стили активно пополняются всё новыми эвфемизмами (ср. 
А.М. Кацев, 1988). Эвфемизмы низкого стиля наиболее активно «загрязняют 
денотат», переходят в разряд дисфемизмов. Эвфемизмы высокого стиля речи 
продуктивно устаревают, переходят в разряд эвфемистических архаизмов и историзмов. 
 
§ 3. Оценка места эвфемизмов в современном языковом процессе 
 
К середине ХХ в. в отечественной лингвистике преобладала точка зрения о 
том, что эвфемизмы – явление отживающее. Аргументация была такова: эвфемизмы свойственны классовому обществу, они маскируют, камуфлируют пороки классового общества. С развитием социализма уменьшается удельный вес 
человеческих пороков, постепенно отживают эвфемизмы (А.М. Кацев, Б.А. Ларин, А.А. Реформатский и др.). Б.А.Ларин писал: «Характерным для социалистической эпохи является именно разоблачение эвфемизмов и предпочтение 
прямых, иногда резких и грубоватых выражений (…)» (Б.А. Ларин, 1961, с. 
110).  

Однако советская эпоха выработала свой репертуар эвфемизмов. Показательно рассуждение российского политолога Ф.Бурлацкого: И пора вернуть изначальный смысл нравственным понятиям. «Взял» (на производстве, у потребителя) – значит, украл, «дал» (распределителям ценностей – материальных 
или престижных) значит, дал взятку, «приписал» (ради себя или своего коллектива) – обманул государство, «достал» (дефицитный товар) – нарушил права других, «сорвался» (с работы) – прогулял, «отписался» (в ответ на претензию) – проявил бюрократизм (Ф.Бурлацкий. Новое мышление). 
Типичным эвфемизмом советской эпохи являются слова некоторый, отдельный (вм. часто встречающийся, характерный). Неопределенное местоимение  некоторый, имеющее значение ‘не все’, ‘отдельные’, в преуменьшительном, мейотическом, употреблении стал штампом языка советской эпохи. 
Напр.: Однако некоторые штабы отраслей недооценивают работу по изучению конъюнктуры рынка (РГ. 18.06. 1989).  
Ср. также пародию на подобное использование местоимения в юмористическом рассказе Г. Горина: – Разве это не бич производства?! Разве у вас в дни 
получки некоторые товарищи не появляются на работе в нетрезвом состоянии?!/ - Нет! – сказал он.  -  Такого не бывало. В трезвом состоянии отдельные 
товарищи действительно появляются…(Г. Горин. Рассказ о том, чего нет). 
Продуктивными эвфемизмами того времени были слова недочеты, недовес, 
недосбор (урожая) вм. ошибки, воровство, разгильдяйство, халатность.  
Поддерживая точку зрения о том, что для эпохи социализма свойственно 
уменьшение числа эвфемизмов,  А.М.Кацев замечает: «Было бы  преувеличением утверждать, что процесс эвфемистического творчества прекратился». Ученый приводит примеры слов, обладающих, по его мнению, эвфемистической 
функцией из словаря-справочника «Новые слова и значения» под редакцией 
Н.З. Котеловой. Напр.: несун - о том,   кто совершает   мелкие хищения, унося с 
собой что-либо с места работы. Слово   используется в   разговорной речи 
(А.М. Кацев, 1988, с. 72).  
К концу ХХ в. в русистике сохранилась точка зрения на то, что эвфемизмы  
неактуальны для современного русского языка, но уже на другом основании. 
В.Г.Костомаров в книге «Языковой вкус эпохи», характеризуя языковые процессы конца ХХ в., подчеркивает активный захват позиций стихией разговорной речи. Эта стихия расшатывает  покоившиеся веками литературные нормы. 
Основной принцип языкового вкуса эпохи – лишь бы не так, как раньше. Этим 
объясняется мощный поток бранных нецензурных слов, заполонивший все сферы речи, вплоть до парламентской. В.Г. Костомаров многочисленными примерами аргументирует свои доводы.   
Об эвфемизмах в работе не говорится. Но характерные эвфемизмы на уровне примеров  в книге  представлены. См. пример из газеты «Правда» о том, что 
в языке «как печальный знак времени появились под романтизированными заграничными ярлыками слова «путана», «рэкетир» и прочие, несущие шлейф 
«заграничного шика», укрывающего под флером истинный смысл понятий: 
проститутки, бандиты (Правда. 26.04. 1990)» (В.Г.Костомаров, 1999, с.123).